Скачать книгу

обоим лицо непременно должно было оживить действие.

      – Он приезжает, нисходит.

      – Он или она?

      – Един в двух лицах.

      Глава седьмая. Как мертвые

      Зодченко питался святым духом и потому головки сыра ему хватало надолго.

      Сыр был овечий и приготовлялся в специальном корыте. Когда муж Александры Станиславовны был жив, Зодченко брал сыр у него напрямую – Шабельский творил чудеса в корыте; когда же его не стало, Зодченко продолжал покупать сыры исключительно от него, но уже восстановленные по науке.

      Михаил Михайлович считал сыр божественным и буквально на него молился.

      Мельник и Пасечник спали, как мертвые и потому ни в каком сыре не нуждались.

      Мельник помимо перемола увлекался вышитыми вещами – Пасечник помимо пчел – предметами личной гигиены; еще Пасечник шил сапоги для Пушкина, а Мельник делал для него кулебяки: оба были стрекулисты и не понимали, что Пушкин умер.

      «Умер – так лежал бы на кладбище, – они рассуждали, – а поскольку он в мавзолее – значит, вечно живой!»

      Вопрос был переворочен, кажется, на все стороны.

      Интеллект представляет себе отдельное (Пушкин был отделен), но ясно интеллект представляет себе лишь неподвижное – Пушкин же, с божьей помощью, мог двигаться!

      «Отдельные два мира, – вот-вот Мельник и Пасечник должны были постигнуть, – тот и этот, соприкасаются ныне в едином пункте, и этот пункт – Пушкин. Через него можно попасть в мир иной, через него же ушедшие навсегда могут навестить нас!»

      Мельник и Пасечник вошли в храм, где их уже ждали Муравьев и Зодченко.

      Все спало вокруг них: ресницы были смяты, щеки в пятнах.

      Сумрак и тишина как-то сливались вместе, давая ощутить холодность.

      Мужчины ежились, как перед появлением женщины.

      Появится Анна, но для чего? Только лишь, чтоб оживить третий абонемент?

      – Анна примет форму Карениной, чтобы показать, что он не нуждается в описаниях Толстого, – сказал Иван Матвеевич подельникам.

      Все возвышающий обман боролся с низкими истинами, вуалируя действительный смысл.

      Сыр пахнул гиеной.

      Анна, по легенде, приезжал восточным поездом – нужно было боливийским манером хотя бы на некоторое время разлучить его с вещами: Мельник брался.

      Пасечнику предстояло сопроводить приехавшего в устричную залу Елисеева. Ближе к ночи Зодченко должен был привезти Анну в гостиницу. Там, в полной форме боливийского генерала, его собирался принять Муравьев-Опоссум.

      У стрекулистов – своя религия: понимание никогда не приходит одно.

      Одно приходит через другое.

      Другое появляется внезапно, вызванное чудом.

      Отжившее и грядущее складываются в неведомые слова.

      Глава восьмая. Вещи мужа

      Калач иногда пахнет так, что не удержишься.

      Сапоги делают Пушкина выше.

      Шекспир и кулебяки – вещи несовместимые.

      Александра

Скачать книгу