Снимая маски псевдонимов. Пять поэтов-однофамильцев - А. Айзенштадт

Скачать книгу

с синей тревогой

      До сих пор неразгаданных глаз

      И молить, упрашивать Бога,

      Чтобы Он позабыл про нас,

      Чтобы Он нас пока не тронул,

      Чтобы там, где была эта синь,

      Вопреки природы закону,

      Никогда не росла полынь.

      Не грусти, дорогая, не надо,

      Постарайся себя превозмочь,

      Там, за нашим окном, за оградой,

      Умирает бессонная ночь.

      Там, за нашим окном, невидимкой

      В темноту, в неизвестность, в обман

      Извивается гиблою дымкой

      Вероломный и горький туман.

      Там, за нашим окном, в исступлении

      Отгоняя слезливый рассвет,

      Две чужие уносятся тени

      В беспросветную оторопь лет.

      Не грусти, дорогая, не надо.

      Я за грустью не вижу лица.

      Это ж только оскомина яда,

      Это ж только начало конца.

      Это ж только закон притяженья,

      Неизбежность любви и разлук.

      Дай погладить еще на мгновенье

      Золотистую бархатность рук.

      Это все, что мне в жизни осталось.

      Это все. Это весь мой итог.

      Мне от жизни нужна только малость,

      Только ласковый взгляд да кивок.

      Ты прости. Я тебя не расслышал.

      Голос твой как-то странно притих,

      Будто Бог на мгновение вышел

      И оставил нас в мире одних.

      Гудзон

      Над Гудзоном висит

      Беспредельная тяжесть гранита,

      По Гудзону идут

      Корабли из тропических стран.

      Вспомню всё, что ушло и забыто,

      Сладость ласковых губ,

      Горечь ласковых глаз, чуть закрытых,

      И над Волховом низкий туман.

      Не спрашивай, кому все это надо

      Не спрашивай, кому все это надо.

      Кому-то надо. И не все равно ль,

      Кто дал нам мимолетную отраду,

      Кто дал неиссякаемую боль.

      Да разве все. что было, перескажешь?

      Ведь все это могло бы и не быть —

      Вся эта невменяемая тяжесть

      Тупой, неповоротливой судьбы,

      Вся эта неуклюжая нелепость

      Окаменевших в памяти годов,

      И оба мы, блуждающие слепо

      Среди ненужных, незабытых снов.

      Не спрашивай, кому все это надо.

      Не все ли нам равно, кому? Смирись.

      И я смирюсь. Покорно, у заграды

      В забаррикадированную высь.

      Предпоследняя черта

      Ты ли это, дорогая, ты ли?

      Та ли, что была, или не та?

      Наши обессиленные крылья

      Давит предпоследняя черта.

      Наши окровавленные перья

      (Это наших жизней листопад)

      Стелются у черного преддверья,

      Там, где наши души догорят.

      Ты ли это, дорогая, ты ли?

      Оба мы как будто бы не те.

      Оба мы как будто заблудились

      В этой нелюдимой темноте,

      В мороке непрошеных разлук,

      И впотьмах прошли друг друга мимо,

      Каждый

Скачать книгу