LITMIR.BIZ

      Мне суждено уйти, потом вернуться,

      Уйти не радуясь, вернуться не скорбя.

      Я чуть устал от войн, от революций

      И, может быть, от самого себя.

      Уйти, от жизни милостыню клянча,

      Вернуться, не познав ее щедрот,

      Как возвращался рыцарь из Ламанча,

      Наивный дон, мой старый друг Кихот.

      Нет ничего любви великолепней.

      Любви последней. Выпустим стрелу,

      Пронзим глаза друг другу и ослепнем,

      И побредем, нащупывая мглу.

      Запомни: там, где вход, всегда есть выход,

      И там, где смерть, всегда надежда есть,

      И вдоль дороги есть скамья, где тихо

      И незаметно можно будет сесть,

      И отдохнуть, и с мыслями собраться,

      Поговорить наедине с собой

      И поиграть одну из вариаций

      На скрипке жизни лопнувшей струной.

      А впрочем, нет. Нам оставаться не с кем.

      Игра бездарна и не стоит свеч.

      Потушим свет одним движеньем резким,

      Хоть сроку не дано еще истечь.

      Таков закон любви потусторонней:

      Умчался поезд, скрылся за гудком,

      Но кто-то остается на перроне

      И машет безнадежности платком.

      Не спеши, не уходи, не надо.

      Может быть, у нас возможность есть

      Обменяться словом или взглядом,

      Где-нибудь поблизости присесть,

      Где-нибудь под тень воспоминаний,

      Где-нибудь в тени ушедших дней,

      Там, где время неподвижно станет,

      Чтобы уступить дорогу мне,

      Чтобы дать дорогу нам обоим,

      Чтоб открыть, ликуя и скорбя,

      То, что впредь мы никогда не скроем

      Друг от друга или от себя.

      Окно – вы помните? – на целый мир, в Европу ли,

      Бушует ветер финский, ледяной

      Над темною громадою Петрополя,

      Над всадником с простертою рукой.

      В окно – вы помните? – глаза глядели всякие

      На снег, на острова и на метель,

      На мощные колонны Исаакия,

      На мелкого чиновника Акакия

      Почти что легендарную шинель.

      На западных дворцов великолепие,

      На благолепье византийских риз

      И на судьбу трагически-нелепую

      Отверженных, столичных бедных Лиз,

      Орлов надменных, вскормленных победами,

      И славу прошлых и грядущих лет,

      На серый домик, где сгорал неведомый

      И до сих пор непонятый поэт.

      Замолчи, слова нам не помогут.

      Все равно мы нужных не найдем.

      Все равно, какой дорогой к Богу

      Мы придем когда-нибудь потом.

      Все равно Он нам простит молчание

      Даже если гнев Его жесток,

      Остроту библейскую

Скачать книгу