LITMIR.BIZ

      Но в любом случае – и это главное – в стихах Цыбулевского просвечивает личность автора – человека редкой душевной чистоты, целомудрия и скромности.

      Дорогой Владимир Николаевич! // Ваше письмо я получил поздно – был в отъезде. Теперь хожу с ним и перечитываю его – Вы себе не представляете, как много оно для меня значит, ведь я в какой-то мере занимаясь Блоком давно уже создал себе Ваш культ. Вы для меня и заочно – учитель – в самом трепетном произнесении этого слова, простите, что так беззастенчиво прямо пишу об этом. А теперь у меня есть и Ваше письмо! // Я уже не представляю себе Блока вне артистической атмосферы Ваших комментариев – скупых и щедрых одновременно… // Гие я передал все… Он высылает Вам экземпляры девятого номера Литературной Грузии с М. Цветаевой. Гия был вчера у Марики Николаевны. Увы, ничего радостного: она не встает… // В Тбилиси – осень, несколько ветреная, но все-таки чудесная. Не собираетесь ли Вы сюда?[37]

      Радостно, что книжка моих стихов чем-то близка Вам. Это давние мои стихи – впрочем, ссылка на давность, конечно, не оправдание. Теперь стихов писать не умею, учусь прозе. Причем сознательно оправдываю ее традицией (может быть, можно говорить о традиции) – прозы Блока, как она у него писалась в дневниках и записных книжках… То, что получается у меня, вероятно, можно упрекнуть в некотором эстетизме – дурном. // Традиция Блока… кое-где у меня он появляется и сам, конечно, поневоле – обедненный образ. // Если Вам интересно и найдется сейчас для этого время, то я пришлю Вам образец этой прозы (Последнее – 98 стр. на машинке). // С уважением и любовью, // Шура. 18/XI 1967[38].