Индивидуальное и универсальное как зеркало вечного противостояния в философии - В. М. Дорохин

Скачать книгу

не есть право, и, наоборот, то, что отправляет функции, есть право, хотя бы оно и не было признано таким (обычаи, прецеденты). В связи с этим Иеринг различает материальную и формальную осуществимость права. Под первой он понимает относительность и обусловленность требований конкретным историческим и экономическим условиям. Под второй – легкость и надежность применения абстрактного права к частным случаям.

      Именно второй, т. е. логический, путь составляет основу метода, которым до сих пор руководствуются юристы при разработке многих норм права: «Каждое правовое положение, – развивает он свою мысль, – присоединяет к определенному предположению (“если кто-либо сделает то-то и то-то”) определенное следствие (“то должно совершиться то-то и то-то”)» [там же, с. 44].

      Во второй части своей методологии Иеринг рассматривает требования, лежащие в основе истории, и соотносит их применимость к изучению права. Исследуя различные ступени историографии, он делает вывод о том, что «внутреннее родство и соотношение фактов есть более существенный момент, чем их внешняя связь во времени» [там же, с. 51–52].

      Если руководствоваться этим методологическим приемом, то можно дать следующую оценку римскому праву, которая представляет резкий контраст с большинством его изложений: «…в моих глазах история этого права представляет бесподобное художественное произведение, в котором величайшая простота и единство сочетались с богатейшей полнотой развития» [там же, с. 53]. Именно внутреннее единство, полагает Иеринг, определяет идею «индивидуализирующей тенденции» позднейшего римского права.

      Вторым методологическим приемом, сформулированным немецким юристом на основе анализа историографии, стало положение об одновременности исторического движения. Значение момента времени для истории права состоит в том, что «история работает в этой области чрезвычайно медленно, при малой производительности употребляет необыкновенно много времени» [там же, с. 58].

      Таким образом, считает автор, момент времени признается в истории права несущественным, а момент связи (хронологическое и систематическое единство) – определяющим.

      Б. А. Кистяковский (1868–1920) разделяет концепцию некоторых своих современников (Шершеневича и др.), для которых «теоретические подходы» и есть метод познания права. Такая методологическая концепция позволяет ему в своей работе «Право и метод» одним мазком дать полную картину современных ему правовых теорий: «Само собой понятно, что как только меняется научная дисциплина, которая служит для ориентировки науки о праве, тотчас же изменяется и взгляд на то, к какой области явлений надо причислять право. Таким образом, в зависимости от признания той или иной области научного знания исходной для построения науки о праве, одни ученые причисляют право к государственно-повелительным явлениям, другие – к социальным, а третьи – к явлениям психическим» [53, c. 342].

      Известный русский правовед Л. И. Петражицкий

Скачать книгу