LITMIR.BIZ

      Гроза была ещё вчера,

      сминая и смущая.

      За солнцем вслед идёт жара,

      тяжёлая, большая.

      Уже вот-вот солнцеворот:

      ромашковой глазуньей

      к июлю поле полыхнёт

      из росного июня.

      Гроза тучнеет изнутри —

      Не выдоено вымя.

      И электричеством искрит,

      как поезд на Владимир.

      Выйдешь, скрипя зубами, впиваясь в ночь —

      ночь, да такую, что все соловьи пьяны.

      Не шелохнувшись, берёзы глядят в окно:

      чёрные пряди под синим огнём луны.

      Вот тебе май, одуванчиков млечный дым,

      волны сирени – до третьего этажа.

      Ландыш за сердце берёт, и такое с ним

      делает, что ни вздохнуть, ни зубов разжать.

      Вынут всю душу пением.

      Лепестки

      звёздные пряны – пала уже роса.

      Вот тебе май, и запомни его таким:

      сердце на части, не выплаканы глаза,

      три соловьиных октавы, огонь тоски,

      жгучая боль от счастья.

      И седина в волосах.

      Я помню: было страшно, горячо —

      и беспросветно, сумрачно, бескрыло.

      По ворону на каждое плечо

      тогда-то мне судьба и посадила.

      А я так вожделела соловьёв,

      чтоб изойти на звук медовым горлом.

      Но мне сказали – это не твоё.

      И я послушно всё, что пело, стёрла.

      На каждое движенье сгоряча,

      на всякое, пусть малое, усилье

      лёг наговор: молчать-молчать-молчать.

      Носила эти аспидные крылья

      так долго, что теперь вросли в плечо

      и вытекают в грифель карандашный.

      Пускай вокруг темно и горячо,

      но мне не страшно петь.

      Уже не страшно.

      Когда он настанет, последний из дней,

      и я замолчу, уходя,

      пусть вечер июня почудится мне

      и запахи после дождя.

      Без этого мы и при жизни мертвы.

      И как же пронзителен вдруг

      от пасынков дух помидорной листвы

      на коже темнеющих рук!

      Не думать о том, для чего я живу,

      не помнить, что сказано мной.

      Есть луч золотой, пронизавший траву,

      и влага, смирившая зной.

      Тяжёлые головы роз.

      Виноград,

      цветущий на юной лозе,

      тутовник, и дрок, и морские ветра:

      все краски и запахи все,

      пока ещё можно смотреть и дышать —

      отпущенный срок невелик —

      впитаю.

      Так пьют, никуда не спеша,

      мелисса, тимьян, базилик.

      И будет неважно, о чём прошепчу

      потом, растворяясь вдали,

      поняв, что

Скачать книгу