Избранная лирика - Александр Бутенин

Скачать книгу

не был так ленив.

      Ездил к девкам, шлялся где-то

      среди форменных оторв,

      и журил его за это

      шеф жандармов Бенкендорф.

      Был друзьям душевно предан,

      а ведь это не пустяк,

      принимал гостей по средам

      обаятельный толстяк.

      Жил, в интригах не запачкан,

      любознателен и тих.

      Умер от «гнилой горячки»

      (с древнегреческого – тиф).

      Завещал жене уныло,

      чтобы не было беды,

      руки мыть дегтярным мылом,

      и не пить сырой воды.

      Суждена была поэту

      несчастливая стезя.

      Вот, живешь так, раз – и нету…

      Жалко Дельвига, друзья.

      АлкоГогольный синдром

      Кто подскажет: пить осталось много ль?

      Скоро ль приберут меня к рукам?

      Мне вчера во сне явился Гоголь

      и сказал: – пойдем по кабакам?

      Был он в коверкотовой шинели,

      в сапогах, уже хлебнувших луж.

      Сверток нес под мышкой еле-еле:

      том второй, наверно, «Мертвых душ».

      – Ненадолго, Саш, всего на часик,

      чтобы печень сильно не сажать.

      Господи, родной, живой наш классик

      хочет выпить. Как не поддержать?!

      Радости во взгляде не скрывая,

      (мне собраться – пояс затянуть),

      с Гоголем приятельски болтая,

      быстрым шагом мы пустились в путь.

      Обсуждая встречи предпосылки,

      с нашим выдающимся творцом

      мы хватили в рюмочной горилки,

      закусив соленым огурцом.

      Заказали снова граммов двести,

      и под них – мясное ассорти.

      Не сиделось Гоголю на месте,

      он хотел весь Невский обойти.

      Вот подвальчик зазывает дверью

      всех друзей веселья и проказ.

      А внутри уютно, в это верю я.

      Мы вошли и сделали заказ.

      К нам за стол подсели две молодки,

      и, покуда я считал ворон,

      Гоголь опрокинул рюмку водки

      и умял тарелку макарон.

      – Глянь, под потолком кружатся эльфы,

      крылья отморозив под пургой.

      – Ой, а можно с Вами сделать сэлфи,

      Николай Василич, дорогой?

      Но сквозняк колышет занавески,

      словно выражая свой протест.

      Снова мы пошли проспектом Невским

      в поисках дальнейших злачных мест.

      Нас опять безудержно манили

      рестораны, бары, погребки.

      На Садовой бехеровку пили,

      на Перинной ели шашлыки.

      На Казанской нам налили шнапса,

      а на Мойке бренди и коньяк.

      В стадии алкогольного коллапса

      Гоголь на руках моих обмяк.

      Вдруг, остановившись на распутье,

      и перекричав собачий лай,

      Он спросил: а кем у вас тут Путин?

      Я сказал, что, типа, Николай.

      Наконец, мы с Невского свернули

      и пустились Малою Морской,

      где в очередной шалман нырнули,

      тут

Скачать книгу