ТОП просматриваемых книг сайта:
МоÑква 1812 года глазами руÑÑких и французов. ÐлекÑандр ВаÑькин
Читать онлайн.Название МоÑква 1812 года глазами руÑÑких и французов
Год выпуска 2012
isbn 978-5-9973-2000-3
Автор произведения ÐлекÑандр ВаÑькин
Жанр Биографии и Мемуары
Издательство Ðвтор
Вот все, что я могу сказать о великом происшествии Московского пожара, которое тем еще более показалось удивительным, что нет ему примера в истории[11].
Наполеон оставил на три дни Кремль и возвратился ожидать мира посреди дымящихся развалин; но судьба его решилась, и перст Провидения назначил Москву быть началом его падения, так как остров Святой Елены концом его подвигов.
Теперь сделаю некоторые замечания на книгу, недавно изданную в свет М.М.*** под заглавием: О походе в Россию. Я в ней нашел много правды и беспристрастия, за исключением токмо исторической части о занятии Москвы. Ничего не буду говорить о пожаре, но открою некоторые ошибки М.М. *** насчет многих происшествий, которые он описывает, повторяя уверения многих писателей, мало заботившихся о исправности. Это не касается военных операций, которых автор был свидетелем и которые описывает он как опытный офицер. Его критика благоразумна; он не превращает историю в роман и нимало не похож на тех авторов, которым нравится говорить глупости не только о частных людях, но даже о целых нациях, как, например, издатель журнала: Lе Miroire[12], который объявляет, что русский не боится смерти в сражениях, единственно страшась кнута; газеты, которым угодно называть русские армии дикими, козацкими и прочий набор бессмысленных злословий и лжи, равномерно как и следующие книги: De la Russie et de l’esclavage, du Desastre de Moscou[13] и пр. Что ж касается именно до меня, то и конца бы не было, если бы я хотел говорить о всех глупостях, сказанных на мой счет: то иногда я безызвестного происхождения; то из подлого звания, употребленный к низким должностям при Дворе; то шут Императора Павла; то назначенный в духовное состояние, воспитанник Митрополита Платона, обучавшийся во всех городах Европы; толст и худощав, высок и мал, любезен и груб. Нимало не огорчаясь вздорами, столь щедро на счет мой расточенными кропателями историй, я представлю здесь мою службу. Я был офицером гвардии и камер-юнкером в царствование Императрицы Екатерины II; генерал-адъютантом, министром Иностранных дел и главным директором почты в царствование Императора Павла I-го; обер-камергером и главнокомандующим Москвы и ее губернии при нынешнем ИМПЕРАТОРЕ. Что же касается до моего происхождения, то, не во гнев господам, рассуждающим под красным колпаком, я скажу, что родоначальник нашей фамилии, поселившейся в России назад тому более трех столетий, происходил по прямой линии от одно из сыновей Чингис-Хана.
В книге, на которую я делаю замечания, М. М. *** представляет меня человеком с запальчивым характером. Первый, который сказал это как ни попало (ибо прочие уже вслед за ним повторили), очень бы затруднился в доказательствах им сказуемого. Прежде, нежели произнести свой приговор о поступках и поведении человека Государственного, надобно, если не хотят учинить несправедливости, обратить свое внимание на время, место, обстоятельства
К сожалению, Ростопчин в своих местами слишком подробных воспоминаниях почему-то умалчивает наиболее интересующие нас факты об организации поджога Москвы. И у него есть на то основания: зачем писать о том, чему нет материального, т. е. бумажного подтверждения. Распоряжения о поджогах в те безнадежные дни давались им на словах. Никаких письменных предписаний «не могло и быть… потому, что мы всегда получали словесные приказания… и равномерно доносили словесно», рассказывал квартальный надзиратель И. Мережковский, посылавшийся Ростопчиным на разведку в осажденный город. Ценнейшим источником для потомков является «Записка» бывшего следственного пристава Прокофия Вороненко, написанная им в 1836 г. Этот чиновник привлекался Ростопчиным к организации московских пожаров 2 сентября 1812 г. Вот что он сообщает: «2-го сентября в 5 час. пополуночи он же (Ростопчин – авт.) поручил мне отправиться на Винный и Мытный дворы, в Комиссариат и на не успевшие к выходу казенные и партикулярные барки у Красного холма и Симонова монастыря, и в случае внезапного наступления неприятельских войск стараться истреблять все огнем, что мною и исполнено было в разных местах… до 10 часов вечера». В 1912 г. увидели свет мемуары дочери Ростопчина, Н.Ф. Нарышкиной, из которых следует, что в ночь с 1 на 2 сентября 1812 г. в доме генерал-губернатора состоялось секретное совещание с участием полицейских чиновников, получивших «точные инструкции о зданиях и кварталах, которые следовало обратить в пепел сразу же как только пройдут наши войска: они обещали все выполнить и сдержать слово». Среди участников совещания Нарышкина называет все того же Вороненко и еще нескольких ремесленников, один из которых позднее был расстрелян оккупантами.
«Зеркало»
«Россия и рабство», «Катастрофа Москвы»