LITMIR.BIZ

Скачать книгу

существовала, так как в охране «Хогоина» служили русские эмигранты,[57] однако в известных донесениях из Харбина по линии РУ РККА никаких сведений, поступивших из лагеря военнопленных, не содержится. Следует отметить, однако, что агент Разведывательного Управления РККА, хотя и не принадлежащий харбинской резидентуре, действительно побывал в лагере сразу после водворения туда халхингольских пленных, причем сам Нюмура лично разрешил ему посещение. Этим человеком был уже упоминавшийся выше «французский корреспондент Де Вукелич», посетивший лагерь в составе группы иностранных журналистов. Точная датя посещения неизвестна, вероятно, это произошло 14–17 июля. Опубликованное 20 июля японской прессой интервью с Бранко Вукеличем, «выдержанное в прояпонских тонах», вполне можно считать образцом попытки осторожного управления общественным мнением через враждебные средства массовой информации. Так, рассказывая о хорошем обращении с пленными в Харбине, «Вукелич заметил, что одежда и обувь пленных были в хорошем состоянии, но было очевидно, что они не получали достаточно пищи. Когда японцы в первый раз стали давать им еду, то они жадно набрасывались на нее и глотали ее подобно голодным людям», и эта информация была распространена агентством «Домэй». Заявив, что пленные «были опечалены при мысли о разлуке со своими родными» и «были очень озлоблены на своих руководителей» он отметил, что «пленные единогласно заявили, что средние советские горожане, будь то военные или частные граждане, все против войны и не желают воевать», попытавшись донести до читателей идею о ложности концепции об агрессивности «русских вообще». Впрочем, редактором «Домэй» это было интерпретировано лишь как свидетельство плохого морального состояния и отсутствия боевого духа красноармейцев.[58]

      В целом в Харбине, военнопленные находились в несколько лучших условиях, по крайней мере по сравнению с хайларскими «собачьими ящиками». Первоначально они были заключены в местной тюрьме, а затем в так называемом «Приюте» («Хогоин») – созданном в конце 1937 года центре временного содержания для пленных и перебежчиков из СССР, расположенном в доме № 2 по улице Кубанской. Опубликованные сведения об этом лагере весьма скудны и противоречивы, их недостаточно даже для определения фактической подчиненности этого учреждения харбинской Японской военной миссии (токуму кикан), разведывательному отделу штаба Квантунской Армии или военной жандармерии (кэмпэйтай). Более вероятно первое, однако охрану лагеря несли жандармы (кэмпэй).

      К моменту появления первых военнопленных, на Кубанской, 2 содержалось по крайней мере три советских авиатора. Двое из них, летчик ГВФ Борис Филиппович Гусаров и синоптик[59] Лев Николаевич Попов, входившие в экипаж почтового самолета П-Зет, 19 декабря 1937 года при выполнении рейса Хабаровск – Владивосток вследствие навигационной ошибки вынужденно приземлившегося у станции Гаолинцзы (на территории Маньчжурии). Третьим был воентехник 2-го ранга Михаил

Скачать книгу