Скачать книгу

этого повели в штаб и стали допрашивать. Я им все отвечал не знаю, а они за это били в голову, подводили с завязанными глазами, наставляли на меня штыки, щелкали затворами…» (Дмитрий Чулков).

      «…и привели меня к жандарму на допрос, чем начал допрашивать раньше ткнул в руку карандашем…» (Павел Чураев).

      «…Когда меня привели в Штаб начали допрашивать, я им отвечал – не знаю, они стали избивать и палкой в глаза швырять и плевать в глаза…» (Иван Горновский).

      «…Японцы когда нас взяли в плен, сразу связали всех в кучу очень крепко и повезли к Штабу. У Штаба сильно били и не давали воды, вместо воды сыпали в рот песок и потом прикладом дернет и говорит – «хорошо?»» (Мефодий Шиян).

      «…потом подходил толстый офицер и говорит здравствуй, я ничего не сказал, то он развернулся и ударил меня: почему не здороваешься. Потом он ударил сапогом за то, что я не сказал какой я части…» (Николай Юхман).

      «…при допросах били рукояткой от нагана и несколько раз кулаками». (Петр Панов).

      «…на допросах били как собаку и водили на поводу, издевались…» (Тимофей Вертлюгов).

      «…на допросах били так, что искры сыпались из глаз…» (Федор Гриненко).

      Рассказывая Элвину Куксу о своей деятельности в номонханских боях, майор Нюмура описал только один допрос раненного в лицо советского младшего командира («ладный унтер-офицер, не хуже любого японца»), захваченного в плен 30 июня: «…рот русского был сильно поврежден и сначала он отказывался отвечать на вопросы. В конце концов, он заговорил, но его трудно было понять…». Пленный сообщил, что он из отряда Быкова 11-й танковой бригады, что в бригаде 80 плавающих танков и две батареи полевой артиллерии с 76-мм пушками (всего 8 штук), что 45-мм противотанковые пушки могут стрелять тремя типами снарядов (бронебойными, мгновенного взрыва и снабженными взрывателями с небольшим замедленным действием), что русские гранаты, похожие на черепаший панцирь, бывают оборонительного и наступательного действия, и что последние впервые применены на Халхин-Голе… В результате допроса пленного и изучения документов захваченных у его убитого командира лейтенанта Александра Мигутина, Нюмура получил «первые точные данные об 11-й танковой бригаде».[46] Младший командир, допрошенный майором Нюмура, в реальности принадлежал взводу противотанковой артиллерии 3-го батальона 149-го мотострелкового полка. Изучение списков потерь этой части позволяет предположить, что этим человеком мог быть младший комвзвод Иван Бутенко, «погибший в бою 30 июня и похороненый в братской могиле в районе боя». Вероятно он был убит или умер во время допроса. В 11-й танковой бригаде не было ни одного плавающего танка, зато имелось 207 неплавающих (193 БТ-5, 4 артиллерийских БТ-7А и 10 огнеметных ХТ-26)… В распоряжении «отчаянно нуждавшегося в информации» майора Нюмура к этому времени уже имелось минимум четверо пленных, захваченных в майских боях, в том числе трое – из «отряда Быкова» 11-й танковой бригады (175-го отдельного моторизованного стрелково-пулеметного

Скачать книгу


<p>46</p>

Coox, Alvin D. Nomonhan. Japan Against Russia. Stanford University Press, Stanford, California, 1990 pp. 362–363.