LITMIR.BIZ

Скачать книгу

предмет. – Он показывает время, как солнечные часы на вершине мечети, но с гораздо большей точностью.

      Аббас изучает круговое расположение черных меток на белом циферблате. От центра часов отходят две линии, одна длиннее другой, а третья, тонкая, как ресничка, медленно движется по кругу.

      «Но как она двигается без того, кто ее двигает?» – задумывается Аббас.

      Как будто предвидя вопрос, Дю Лез разворачивает часы и открывает еще одну дверцу, обнажая тонкие золотые шестеренки, которые вращаются навстречу друг другу. Они двигаются сами по себе, зубья идеально входят в зазоры. Странно, что от взгляда скрыта именно эта сторона, ведь она гораздо чудеснее, чем лицевая.

      – Я сделал такие же часы для Типу, – говорит Дю Лез. – Между нами: эти лучше.

      – Почему, Сахаб?

      – Эти часы более точные, более элегантные. Их сделал Блак. Он хорошее меня, – Дю Лез недоуменно наклоняет голову. – Хорошее меня?

      – Лучше меня.

      – Лучше меня, oui.

      Дю Лез вглядывается в циферблат часов, словно пытаясь прочитать историю, написанную тикающими стрелками:

      – В январе я приехал в Майсур. В июле Париж пал.

      – Не вовремя, – говорит Аббас.

      Дю Лез поднимает голову и удивленно смеется. Аббас улыбается, гордясь тем, что нашел подходящее слово.

      4

      Следующие три дня прошли без происшествий.

      За это время Аббас узнал, что существует две версии Дю Леза. Одна версия, которая ему нравится больше, является после полудня, после второй порции «завтрака», когда щеки француза становятся румяными, а глаза – прозрачными, как стекло. Менее приятная версия Дю Леза, бледная и пучеглазая, ворчит в знак приветствия.

      Он всегда начинает свой день с набросков в маленькой книжке, зажав трубку в углу рта. Трубка, которая никогда не горит в рабочее время, кажется, имеет решающее значение в его процессе, как и стило. Больше ничего со своего стола Аббас разглядеть не может. Ему хочется подойти поближе, посмотреть, что же Дю Лез с такой яростной сосредоточенностью набрасывает в блокноте. Зачем он нарезает кожу на такие широкие полосы? Зачем он складывает их туда-сюда в узкие веера? А теперь он зажимает веера маленькими тисками – может быть, чтобы приучить их держать складки? Но для чего нужны веера?

      – Pas de temps à perdre![19] – говорит Дю Лез, поймав взгляд Аббаса. – Продолжай работу.

      Аббас возвращает свое внимание к куску дерева. Он все еще чужой ему, этот кусок, они узнают друг друга только в ходе дальнейшей беседы. И как любой разговор между незнакомыми людьми, их беседа начинается осторожно. Стук молоточка о дерево, расслабленные указательный и большой пальцы, скорость постепенно нарастает, щепки летят то в одну, то в другую сторону, и вот он уже растворился в работе, он больше не мастер игрушек, служащий Типу Султану. Он – дерево, молоток и резец. Ореховый аромат струится из нутра древесины, ее поверхность – словно водная гладь, обдуваемая ветром.

      Все идет хорошо до тех пор, пока тишину не нарушает звериный рев, звук настолько рваный и неестественный, что молоток соскакивает, долото начинает

Скачать книгу