Законы - Платон Эксклюзивная классика (АСТ)

Скачать книгу

Я именно и собираюсь сейчас получше разъяснить для нас обоих то, что я думаю.

      Сократ-мл. Говори же.

      Чужеземец. Не правда ли, одним из многих искусств пестования, сейчас перед нами явившихся, было государственное искусство, состоящее в попечении о некоем одном стаде?

      Сократ-мл. Да.

      Чужеземец. И это, согласно нашему определению, являет собой пестование не лошадей либо каких-то других животных, но людей и заключается в общем их воспитании.

      Сократ-мл. Это так.

      Чужеземец. Давай же посмотрим, какое различие существует между всеми прочими пастухами, с одной стороны, и царями – с другой.

      Сократ-мл. Какое же?

      Чужеземец. Не получилось бы, что кто-нибудь – представитель совсем иного искусства – вдруг назовет себя также воспитателем стада и станет играть эту роль.

      Сократ-мл. Разве это возможно?

      Чужеземец. Например, что если разные торговцы, землепашцы, булочники, а вслед за ними учители гимнастики и врачи всячески станут оспаривать у пастухов человеческого стада, которых мы назвали политиками, право называться руководителями воспитания не только всего человеческого стада, но и его начальников?

      Сократ-мл. Это было бы с их стороны неправильным.

      Чужеземец. Возможно. Сейчас мы посмотрим. Ведь мы знаем, что с волопасом никто не станет вступать в спор об уходе за волами, но он сам – и воспитатель стада, и его врач, и как бы сват, и единственный знаток искусства получать приплод. Даже если речь идет об играх и способности воспринимать музыку – насколько животные могут это по своей природе, – никто другой не умеет так хорошо владеть звуками инструментов и голоса, которыми он ободряет и успокаивает стадо. И о прочих пастухах можно сказать то же самое. Разве не так?

      Сократ-мл. Совершенно верно.

      Чужеземец. Как же может показаться нам правильным и безупречным рассуждение о царе, когда мы одного его считаем пастухом и воспитателем человеческого стада и забываем о тысячах других, оспаривающих это звание?

      Сократ-мл. Да, наше рассуждение вовсе не безупречно.

      Чужеземец. Так разве неправильным было наше прежнее опасение, когда мы заподозрили, что, называя лишь некоторые черты царя, мы не дадим безупречного в своем совершенстве образа политика, пока не перечислим всех тех, кто вокруг него толпится и оспаривает у него звание пастуха, и, отделив от них этот образ, не представим лишь его в чистом виде?

      Сократ-мл. Сущая правда.

      Чужеземец. Итак, Сократ, мы должны это сделать, если не хотим под конец устыдиться нашего рассуждения.

      Сократ-мл. Нет, этого ни в коем случае нельзя допустить.

      Чужеземец. Значит, нам снова надо вернуться назад и начать все сначала, идя по иному пути.

      Сократ-мл. Но какой это путь?

      Чужеземец. Пожалуй, такой, который мы переплетем с шуткой: мы должны воспользоваться изрядной толикой большого мифа, а что до остального,

Скачать книгу