LITMIR.BIZ

Скачать книгу

в округе вряд ли кто-то спал.

      Вдруг – резкий, обжигающий холод, и сновидение рассеялось. Рюмси начала приходить в себя.

      – Чой-то у нее с рожей? – прозвучал хриплый голос.

      – Вроде как грязь, или родинки такие.

      – Странные какие-то. Я где-то уже слыхал о таких отметинах, на слезы похожих. Кажись, бабка моя покойница рассказывала.

      – Вроде как бабка покойная, а ты нет. Неси молча: слыхал толстяка? Донесем – выпивку получим.

      – На то и корчма, чтоб напиться. Там, думается, и чего пожрать дадут… ги-ги!

      – У корчмарки и спросишь.

      – И спрошу, канеш, а то как же… ги-ги, вроде как одна там, ги-ги. Скучает, небось.

      Рюмси приоткрыла глаза. Ее несли на носилках. Двое мужчин.

      – Да ты, Хриплый, совсем дурак, видать. Даже самые ошпаренные на всю голову типы, навроде золотых, не трогают корчмарей.

      – Дык я слегка только. Да и кому до них сейчас дело-то?

      – Сейчас особенно есть дело.

      – Ладно-ладно. Я ж пошутил.

      – Да ты бы и не смог ничего сделать. Помнишь ведь, че с Нюхом стало, когда он драку хотел затеять? Не забыл, как его колотило?

      – Забудешь, ага! Трясло так, будто его кто невидимый у все щели имел, ги-ги.

      – Думается, так потом и было, глупец на Короча руку хотел поднять.

      – М-да. Говорю тебе, Седой, это все чертячьи проделки. Не зря в корчмах часто чертей видят.

      – Наклюкаются, вот и видят.

      – Не знал, че корчма днем бывает открыта.

      – Какая тебе, в жопу, разница? Малой сказал, туда нести, и туда, значит, идем. Видел, какой он жирный? Точно правду говорит.

      – Как он может врать? День же.

      – По мне, так врать и неправду говорить – разные вещи. Сейчас такое творится, любой умом тронется. Помню, зашли мы, значит, в одну хату, поживиться чем. Бац! А на пороге мужик лежит – без башки. Видать, до нас уже кто-то побывал. Гляжу. Дети копошатся возле бабы – мать, видать, ихняя. Живот у той разорван, а они потроха жрут. Я им: че творите? А они: кашку кушаем. Угощайтесь, говорят, дядя, кашкой.

      Некоторое время шли молча.

      – Сбежит ежели, то девку не прихватит. Не бросит он ее; видал, как печется?

      – Б-Брэкки, Кир, – с трудом проговорила Рюмси.

      – Эй, малец! Вроде как тебя кличут, – проговорил один из мужчин.

      – Лежи, не вставай. Скоро доберемся до места. Не беспокойся, это Хриплый, а это…

      – Седой, – представился лысый мужчина.

      – Понимаю, вопрос глупый, но как ты себя чувствуешь?

      Она себя чувствовала плохо.

      – Хоть погода радует, – ответила Рюмси.

      Она впервые видела корчму так близко: не детское это место.

      Рюмси услышала, как что-то скрипит. И подняла взгляд на дубовую вывеску, которая возвышалась над воротами, раскачиваясь на ветру. На почерневшей от старости доске красовалось название “Тихий омут”. Под названием имелась другая мелкая надпись: Nemo me impune lacessit[1]. Что она означала, Рюмси не знала.

      Усталость сломила ее, и девочка уснула, но уже без сновидений.

*

Скачать книгу