LITMIR.BIZ

Скачать книгу

чашку стучит. Недосуг ему было уросить. То рыбачить надо спешно бежать на Чернушку, то по ягоды на вырубки. И всё босиком. До застылка самого бегал эдак. Летит вприскочку, только щёки красеют да пятки мелькают, – и добавляла. – Гли-ко, огурчик-то на тебя глядит, поешь, жданная.

      Василисе становилось стыдно, что она такая неженка по сравнению с отцом. Принималась щи хлебать, кашу ложкой поддевать.

      Занимаясь своим делом – ткацкий станок настраивая, молоко процеживая, поучала баба Луша внучку непонятными наставлениями:

      – Всё испытывай, жданная, а хорошего доржись, жизнь-то такая: не всё будет под горку катиться, иной раз и круто в горку пойдёт. Под горочку-то бежишь да притормаживаешь, а в гору-то пыхтишь да лезешь.

      Когда Васька подметала пол, бабушка предостерегала:

      – Чисто мети, а то жених сопливой достанется.

      Васька обижалась: никакого жениха у меня не будет.

      Иногда бабушка уходила к своей подружке Арефьевне.

      – Ты гармонь потереби, а я Акулинушку проведаю. У ней вчерась вечером-то свету не было. Уж ладно ли всё? А, поди, на Покровскую убрела в Коромысловщину. Дак опять бы сказалась, – и бабушка уходила озабоченная.

      Бабушка твёрдо знала, когда кто из родственников и однодеревенцев родился и умер. По кому надо справлять годины, а у кого подкатывает юбилей и пора думать о подарке. Соседки дивились Лукерьиной памятливости.

      – Да как это всё у тебя в черепушке умещается? Мне дак надо сто раз напомнить, – порицала себя Дарья Кочерыга.

      – Она и в школе-то пуще всех всё знала, – вспоминала тихая ссутулившаяся Акулина Арефьевна. – Кабы не война, дак, поди, учёным профессором Лукерья-то стала бы, – высказывала она своё соображение.

      Баба Луша махала рукой:

      – Не мели-ко, Акулин, что попало-то. Семь зим я в школу отбегала, дак уж по имени-отчеству стали звать. Ценили тогда ученье-то.

      Любила Васька с бабушкой Лушей сумерничать, когда ещё свет зажигать и телевизор включать рано, а в окнах уже полумрак. Забирались она на тёплую печь, и начинала баба Луша вспоминать, как с Ванькой, «ещё пеленисным» чуть не потонула в паводок, когда шла из Коромысловщины в Зачернушку.

      – До пупа вода. Ваньку-то подняла выше, чтоб не замочить, – ужасалась она.

      – А ещё, бабушка, расскажи, – просила Васька.

      – А ещё в войну-то за семенным зерном ходили на дальние склады, за сорок вёрст. Приходилось в эдакую даль ноги бить. Боялись начальники у нас зерно оставлять, чтоб не съели. Идёшь туда в новых лаптях – обувка неизносная, а по стылым-то хохрякам всю её так издерёт, что измочалятся, и домой с пудовым мешком за спиной уже на портянках одних плетёшься.

      – А как-то зимой в извоз направили. Стужа ядрёная. Лоб, чтоб не ломило, платком перевязывали. Изморозь – не разберёшь, какой масти лошади. Все белые. Повернули к Зачернушке. И вот к вечерней заре стал ещё калёнее мороз, а по краю поля один за другим рысят волки. Налетят – в клочья

Скачать книгу