Взятие Крутоторска - Владимир Арсентьевич Ситников

Скачать книгу

наземь),

      Пришла осенняя пора

      (ёксель-моксель),

      Ребят всех в армию забрали

      (хулиганов),

      И настала очередь моя

      (главаря).

      И вот приносят мне повестку

      (на бумаге, на газетной),

      Явиться в райвоенкомат

      (в восемь тридцать,

      можно позже,

      с сухарями,

      кружка сбоку).

      Маманя в обморок упала

      (с печки на пол, вверх ногами),

      Сестра сметану пролила

      (тоже на пол. Вот растяпа).

      Дашу с гитарой приглашали на вечеринки, дни рождения и даже свадьбы.

      – Уносить свои гитары нам придётся всё равно, – словами из песни обречённо объясняла она, снимая с гвоздя инструмент. И тогда Тайка оставалась вечером одна, хотя Даша звала её с собой. Тая боялась попасть на визгливые шумные застолья, где девчонки ведут себя развязно, парни лапаются и прижимаются без стеснения. Все же тут свои, а она вроде со стороны.

      Согласнее всего получалось у них пение, когда в своей комнате, потушив свет, затягивали вдвоём. Почему-то в темноте задушевнее звучали голоса.

      Больше других песен любила Даша, наверное, студенческую, которая, судя по всему, нравилась и её мужу:

      Мы с тобой не первый год встречаем,

      Много вёсен улыбалось нам,

      Если грустно, вместе мы скучаем,

      Радость тоже делим пополам.

      Ничего, что ты пришёл усталый,

      Что на лбу морщинка залегла,

      Я тебя, родной мой, ожидала

      Столько слов хороших сберегла.

      Пусть дни проходят, и спешит за годом год,

      Когда минута грустная придёт,

      Я обниму тебя, в глаза тебе взгляну,

      Спрошу: «Ты помнишь первую весну,

      Наш первый вечер и обрыв к реке,

      И чью-то песню где-то вдалеке?»

      Мы нежность ночи той с годами не сожгли,

      Мы эту песню в сердце сберегли.

      И тебя по-прежнему люблю я,

      Так люблю, что ты не знаешь сам.

      Я тебя немножечко ревную

      К совещаньям, книгам и друзьям.

      Ты такой, как был, неутомимый,

      Лишь виски оделись сединой,

      И гордишься ты своей любимой,

      Ты гордишься сыном и женой.

      Тая не могла эту песню петь без слёз. Чувствительной что ли стала или потому, что у неё никакого согласия в жизни не получалось. А слёзы даже как-то успокаивали. Поёшь и плачешь, не утирая глаз и щёк, и никто этого не видит. Может, и Даша плакала под эту песню. Нет, она решительная, твёрдая, и у неё с Андреем всё хорошо. Хотя в редкие минуты «самоедства» и Дарья Савельевна впадала в хандру, признавалась, мучаясь угрызениями совести:

      – Дура я, наверное, суюсь, куда меня не зовут, хочу людям помочь, а может это им не надо. Начальство на меня волком глядит. Опять Садакова не в своё дело лезет.

      – Да что ты, Даша, если бы не ты, как бы я, – вырывались у Таи благодарные признания. – Спасибо тебе. Может, ты меня от отчаяния спасла. Спасибо.

      – Тебе

Скачать книгу