LITMIR.BIZ

      У длинноногой и журавлиной гроша слеза

      не стоит пускай а в небе кочует снаряд

      из птичьей ключицы ясного взгляда

      трубок и перьев и людских, заблудившихся в красных светилах

      продольных и мерзлых как метр на лафете стай

      Зачем тебе голова твоего мужа, царица?

      Она уже – колесо в пене, как конь отскакавший в попоне,

      она уже – плица

      она уже спица, коей воздух в глазах прожилками вяжут,

      она уже пароход на Волге с музыкой по берегам

      Зри!

      Рок расположен там, где клювоногие Парки

      тянут нить, тянут персть в продольное время

      нет времени для парохода в музыке среди садов неотъемных

      ни пятой ни йотой не смочь туда Року-Судьбе

      нет входа времени, пище детерминации, логическому событию

      туда. Не быть им в бесшумном крике, небесном лике,

      в занебесной трубе.

      У длинного журавля ни времени ни рубля,

      но кость с нуля и судьба с нуля

      и капилляры, вытканы словно плат

      на черной земле лежат.

      Ах журавль, пенелопин корабль, пожалей царей

      дай из клюва испить твоих серебряных снегирей

      не уходи от меня колодцем о ста ногах

      но возьми меня в небо в мускулистых руках

      в мыслящих облаках

      Скачет белая лань в темный угол, в короб земной

      с разорванной шеей, с родной отцово-девичьей головой

      темная лань ты сердце мое не рань

      поплачь над птичьей моей, забубенной моей судьбой

      пока корни в землю идут, пока ангел мнет целофан

      небес, пока время стоит пропадая в дереве и сверчке

      пусть бьет из чаши живой и единой на всех фонтан

      красной рукой дотянувшись до бакена на реке

      а на волнах человек с сердечной землей стоит

      сам как бакен, качаясь, горит

      видит ясно грудная его земля

      полет занебесного журавля.