LITMIR.BIZ

      Жженый был в кабинете один. У него, видите ли, свой кабинет. А говорят, они вдесятером за одним столом ютятся. Кабинет, впрочем, так себе: письменный стол, сейф в углу и несколько стульев.

      – А, почтеннейший! Вот и вы в наших краях, – запаясничал Жженый. – Ну садитесь, мил-человек.

      Я сел и отчего-то все время глядел на стол. Круглый стол овальной формы, вертелось в голове. Хотя стол был самый обыкновенный, прямоугольный. Заурядный госучрежденческий стол.

      Жженый внимательно меня разглядывал. Долго. Я догадался, что он смотрит на куртку. Я, естественно, был в другой, не в той, от которой отлетела пуговица. Похожей пуговицы мы с Настей не нашли и запрятали куртку подальше. Настя в целях конспирации решила выкинуть ее в мусоропровод, но я сказал, что на такой конспирации люди и палятся. Настя сказала, что я жмот. Подумала, мне куртки жалко. Черт с ней, лишь бы отстала.

      – А где же ваша куртка? – спросил Жженый.

      С места в карьер. Я, признаться, опешил:

      – У меня много курток.

      – Но эта совершенно новая.

      – Я иногда покупаю себе куртки.

      – Зачем, если у вас их много?

      Провались ты пропадом, мудак, со своими примочками. Я молчал, не зная, что ответить.

      Жженый рассмеялся.

      – Да что вы так напряглись, мил-человек, не ровен час, в истерике забьетесь. Не люблю, знаете ли, истерик. Я же с вами не о куртках собрался говорить, есть вещи и посерьезнее.

      Куда уж серьезнее.

      – У вашего Ашота Гркчяна… – начал Жженый.

      Я собрался было вспылить, почему, мол, моего, но вовремя заткнулся.

      – У вашего Ашота Гркчяна был лучший друг. Гурген Аванесян. Так вот он пропал.

      – Как пропал?

      – Почему вас это так удивляет?

      Я ненавидел его. А еще больше себя. Соберись с мыслями, придурок, не задавай идиотских вопросов, веди себя естественно.

      – Может, вы забыли, Петр Пафнутьевич, но я веду это дело.

      – Я тоже.

      Жженый расхохотался. Не одними губами, как раньше, а совершенно омерзительно: губами, левой щекой и правым глазом. Честное слово. У дьявола мог бы быть такой секретарь, вспомнились мне чьи-то слова.

      – Понимаю, понимаю, мил-человек, поэтому и говорю вам. Совершенно, так сказать, конфиденциально, дабы вы использовали в своих материалах.

      – Одно с другим не вяжется.

      – Что не вяжется? – Жженый искренне удивился. Искренне. То есть – по-человечески. Наконец-то.

      – Конфиденциальность с использованием в материалах.

      Жженый опять рассмеялся. На сей раз по старинке – одними губами.

      – Вот и вы, мил-человек, меня подловили.

      Когда ты-то меня подлавливал, сука? На чем?

      Жженый резко распахнул папку, достал фотографию и положил передо мной.

      – Вам знаком этот человек? –

Скачать книгу