Интербригада - Глеб Сташков Петербургская сторона

Скачать книгу

вина для вдохновенья, я сел за компьютер. Мозг включился, пальцы забарабанили.

      «Злодейское убийство потрясло буквально весь город». Может, убрать «злодейское»? Ведь ничего злодейского не было. Черт с ним, пускай остается. Не писать же «убийство по неосторожности». «Совершенное пишущим эти строки». Я засмеялся в голос. Люблю я свою работу, пропади она пропадом.

      «Дело не только в том, что, как говорил Достоевский, жизнь человеческая…» Нет, Достоевский не катит. Банально. «…как говорил Генрих Гейне, жизнь человеческая подобна звезде – потухнет, и небо станет пустыннее». Неплохо, только надо заменить Генриха Гейне на Иммануила Канта. Все равно ни один из них ничего подобного не говорил.

      «Дело в том, что каждого из нас бросает в дрожь при мысли о собственной незащищенности». Меня лично бросает в дрожь при мысли, что этот ублюдок прикасался к Насте.

      «Никто из нас не застрахован от того, чтобы средь бела дня попасть под горячую руку молодых подонков». Почему, собственно, молодых? Ну не старых же. Я, в принципе, еще не старый. Настя – тем более. И пусть кто-нибудь еще попробует к ней прикоснуться – тут уж не до страховки.

      Я пошел в спальню взглянуть на Настю. Спит. Я улыбнулся.

      «Милиция, бесцеремонно расправляющаяся с маршами протеста, приводит нас в тягостное недоумение…» Что-то я сам в недоумении. Чего я хочу-то? Ясно, чего. «Обществу нагло брошен очередной вызов. Мы, миллионы нормальных здравомыслящих людей, вынуждены трепетать из-за горстки подонков». Стоп, «подонки» уже были. Твари? Грубовато. Или нормально? Были же «твари дрожащие». Нет, нельзя трепетать из-за тварей дрожащих. Если они дрожат, значит, сами трепещут. Из-за ублюдков? Из-за выродков! Выродки – то, что надо.

      «Бритая голова еще не дает права вершить судьбы людей».

      Господи, какая чушь… Но звучит отлично, редактору понравится. Надо бы, кстати, подстричься.

      «Они парализуют нашу волю, запугивают нас, используя наш страх. „Самым большим пороком я считаю трусость“, – говорил булгаковский Иешуа. Не пытаясь спрятаться за авторитеты, смело глядя в ваши глаза, люди, я вопрошаю: „Доколе?“ Это не может продолжаться вечно. Любому терпению приходит конец, как говорил один из персонажей Томаса Манна, родного брата не менее знаменитого Генриха Манна». Замечательно. Не слишком логично, но замечательно. Чувствуется этакая петербургская жилка. Хорошо бы еще Бродского приплести.

      «На Васильевский остров я приду умирать, – писал нобелевский лауреат Иосиф Бродский. Убитый не дошел до Васильевского острова. Он встретил смерть на жутком чердаке дома-колодца на – кой улице». Смешно. С чего ты взял, что он шел на Васильевский? И с чего ты взял, что он шел туда умирать? Неважно. Бродский и сам-то умер в Нью-Йорке. Бродский – это тема. Бродский – это брэнд. Визитная карточка интеллектуала.

      «„Ни страны, ни погоста не хочу выбирать“, – писал поэт в том же стихотворении». Естественно, в том же. Других стихотворений прославленного лауреата я не знаю.

      «Убитый сознательно выбрал для проживания нашу страну, оказавшуюся для него и погостом. Мать обернулась мачехой». Больно игриво. Да и что у тебя – убитый

Скачать книгу