ТОП просматриваемых книг сайта:
Асафетида. Максим Николаев
Читать онлайн.Название Асафетида
Год выпуска 2020
isbn 978-5-532-03488-4
Автор произведения Максим Николаев
Жанр Ужасы и Мистика
Издательство ЛитРес: Самиздат
Именно в такой позиции между первым и вторым этажом мы и застали его, впервые переступив порог нового дома. Было это прошлым летом. По социальной программе нам дали квартиру, и мы съехали из малосемейной общаги в районе Ипподрома, где я провел большую часть жизни.
“Разрешите представиться. Лейтенант Точкин,“ – объявил, увидев нас, в тот первый день сосед, поднялся со ступеней, улыбнулся, крепко пожал мне руку, поклонился бабушке и помог перетаскать кутюли на этаж. Что его зовут Николай, мы узнали позже – от соседей. Устрашающие рубцы от ожогов по всему лицу были первым, что, глядя на Точкина, бросалось в глаза. Однако вряд ли кто назвал бы внешность лейтенанта отталкивающей или, того больше, уродливой. На месте бровей у него были два шрама, но ясные глаза под ними светились добротой.
Переведя взгляд с парадной офицерской формы на швабру, которую наш новый сосед сжимал в руках наподобие винтовки, бабушка не сразу сложила концы с концами. Она терпеливо выслушала его рассказ о недавнем явлении Богоматери в часовне Георгия Победоносца при 76-й гвардейской десантно-штурмовой Псковской дивизии и даже умудрилась что-то поддакнуть, но, едва за помощником закрылась дверь, вынесла шепотом беспощадный диагноз: “Дурачок”. То, что первым встреченным нами человеком в новом доме, оказался такой божевольный Точкин, она расценила как добрый знак, но всякий раз, когда при встрече в подъезде он ненавязчиво приглашал нас выпить чаю, у нее находился повод отказать.
Мой собственный покойный отец был военный летчик, так же, как и дед, который летал на Ми-26 и вместе с бабкой-медсестрой участвовал в ликвидации аварии на ЧАЭС – оба скончались от лейкемии еще до моего рождения. Рассказав об этом, я спросил у соседа, все ли предки его относились к военному сословию.
Николай подтвердил, что по мужской линии – совершенно все, и с охотой принялся перечислять: отца “афганца” Петра Точкина, деда Федора Точкина, в сорок первом убитого под Москвой, прадеда Ивана Точкина, героя Брусиловского прорыва, следом за которым пошли подпрапорщики, фельдфебели, взводные, а потом десятники и сотские с чудными именами, вроде Порфирия и Спиридона. Так, не прерываясь, он добрался почти до древнерусских богатырей, когда из кухни раздался свист.
Бросившись вон, Николай возвратился с керамическим чайником. Из носика шел душистый аромат.
– Мята?
– А еще ромашка, и душица, и почка сосновая, – перечислил хозяин.
На вкус питье оказалось горьким, хоть я положил две ложки сахара с лишком. Я досыпал еще, но горечь только усилилась. Когда я решил заесть ее повидлом и уже поднес ложку ко рту, в нос шибануло фруктовой гнилью. Консистенцией похожую на деготь массу