Тоскливое очарование вещей - Александр Митрохин

Скачать книгу

старению, красота вне времени – истинная красота. Старцев с густыми бровями и бородами изображали только с непревзойденными телами и нетронутыми временем лицами, словно они застыли в пространстве бытия в назидание о главном в этом мире – красоте», – доносились слова Елены из воронки прошлого.

      – Я люблю тебя, – сказал Олег над могилой матери и кинул горсть земли на уходящий в ничто гроб, над которым вскоре сомкнули свои объятья цветы гиацинта.

      И это, пожалуй, было последнее признание в любви в его жизни.

      После он стал жить один – один в жизни – один без матери. Ходил обедать один в тот же ресторан, уже без матери, ужинать один, хоть и в компании людей. Спал один, представляя, что именно она запускает тонкие пальцы в его курчавую смоль, а не очередная подделка климтовской Юдифь или реплика бога Нила. Он постоянно целовал щеки матери в отражении других лиц.

      Когда сын был ребенком, потом уже тощим подростком, Елена часто ходила по дому совершенно без одежды. Он наблюдал, как ее грудь, всегда большая и упругая, поддается движению тела. Смотря на крупные соски, завораживавшие его, он считал, что только такими они и должны быть, отождествляя их с наготой непорочной девы, как если бы та оторвала маленького сына от своей груди. Фигура матери с темным треугольником внизу живота, с круглыми ягодицами и тонкой талией были принципиальным эталоном красоты в его мире. Обладая хорошим художественным вкусом, развитым путем созерцания тысяч предметов искусства, он все равно понимал всю красоту женской природы античности и современности только в отождествлении с первообразом женского начала, которым для него являлась его мать.

      – Ты мой Аполлон, – так она называла его, когда он забирался к ней в постель. – Ну и пусть, что он был златокудрым и сребролуким, но его мать смотрела на него теми же глазами, что и я сейчас! А меня, наверное, стоило назвать Латона! – смеясь, с любовью говорила Елена.

      Ей казалось, что мир единства красоты и гармонии стали воплощением в ее сыне. И в его двадцать лет, когда она заходила к нему в душ, она не стыдилась своих восторженных взглядов, как, собственно, и он не стыдился их. Его формы вдохновляли мать, заряжая на весь день лучше, чем любой антидепрессант или энергетик. Она могла часами, не скрывая этого, разглядывать голое тело сына, словно рассматривая античного бога, как он читает книгу, сидя в кресле, создавая череду складок на подтянутом животе. Он знал, что мать смотрит, и видел, какое блаженство это ей доставляет. Олег переворачивался с боку на бок, желая принести к ее столу эстетического удовольствия большее визуальное наслаждение. Елена срежиссировала для себя незавершающийся фильм из бесконечной череды кинематографично-жизненных кадров. Мать с сыном проводили долгие вечера совместного любования, словно были в картинной галерее, где воочию наблюдают, как эволюционирует мастерство художника в их живой студии, где

Скачать книгу