LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Заглоба утешал ее, как умел, но она весь день ходила надутая и злая.

      – Михал, – сказал за обедом Заглоба, – ты уедешь, а тем временем Кетлинг нагрянет, красавец писаный! Не знаю, устоят ли перед ним наши барышни, боюсь, обе будут от него без ума.

      – Вот и славно! – отвечал Володыёвский. – Просватаем за него панну Басю.

      Бася вдруг уставилась на него и спросила:

      – А что же, сударь, ты о Кшисе так не печешься?

      – Милая Бася, чары Кетлинга тебе пока неведомы, но скоро ты узнаешь их власть.

      – А Кшися не узнает? Ведь это же не я пою:

      Где же укрыться

      Трепетной птице,

      Горлинке белоголовой?

      Тут в свой черед смутилась и Кшися, а коварная змейка ужалила снова:

      – Я у пана Нововейского щит попрошу от стрел укрыться, а где найдет бедная Кшися защиту, коли ее стрела настигнет?

      Но Володыёвский, уже опомнившись, отвечал сурово;

      – Может, и она сумеет защититься не хуже…

      – Хотела бы знать – почему?

      – Да потому, что она не столь ветрена, а благоразумию и рассудительности у нее поучиться можно.

      Пан Заглоба и тетушка ждали, что строптивый гайдучок тут же кинется в атаку, но, к великому их удивлению, Бася, склонив голову над тарелкой, прошептала:

      – Если пан Михал сердится, то прошу прощения и у него, и у Кшиси…

      Глава XI

      Пану Михалу дозволено было ехать любой дорогой, какая ему глянется, и он завернул в Ченстохову, на Анусину могилу. Там выплакавшись вволю, он двинулся дальше, в плену свежих еще воспоминаний, и невольно думал, что все же тайное обручение с Кшисей было несколько преждевременно. Он смутно чувствовал: в скорби и в трауре есть нечто священное, чего нельзя касаться, пока оно само не развеется, не поднимется облачком к небу и не исчезнет в небесных высях.

      Случалось, правда, что вдовцы женились через месяц или два после похорон, но они не собирались до этого постричься в монахи, да и удар не настигал их на пороге счастья столь долгожданного. Впрочем, если грубые эти души не понимали святости скорби, то стоило ли следовать их примеру?

      Словом, ехал пан Володыёвский на Русь, а укоры совести спутники его были. Но, стараясь быть справедливым, он брал вину на себя, а не перекладывал бремя ее на Кшисю.

      Ко всем мучившим его мыслям прибавилось еще и опасение, что и Кшися в глубине души не одобряет его поспешности.

      – Сама она никогда бы не сделала этого, – говорил себе пан Михал, – а имея благородное сердце, и от других такого же благородства desiderat.[43]

      При мысли, что он мог показаться ей столь ничтожным, его охватывал страх.

      Впрочем, опасения пана Михала были напрасны. Кшися не разделяла его скорби, напротив, сетования эти не только не вызывали у нее сочувствия, а разжигали ревность. Неужто она, живая, уступает в чем-то умершей? Или вообще у нее так мало достоинств, что Ануся даже в гробу остается ее соперницей? Если бы пан Заглоба был посвящен в тайну, он утешил бы Михала, сказав, что женщины не слишком милосердны друг к другу.

      Но,

Скачать книгу