LITMIR.BIZ

      Шагал я с корзиной сквозь ельник густой

      на склоне погожего дня.

      Вдруг кто-то кричит мне: «А ну-ка, постой!

      Ты что же, не видишь меня?!»

      Ну, думаю, воры. Что делать? Погиб.

      К ножу потянулась рука.

      Гляжу – на поляне стоит белый гриб

      размером чуть меньше быка.

      От ужаса по́том покрылся я весь.

      Уж лучше, ей-богу, разбой!

      А он говорит: «Скучновато мне здесь.

      Бери меня, парень, с собой.»

      От эдаких слов осмелел я слегка.

      «Не выйдет, приятель, прости! —

      сказал я ему, – Поищи дурака

      такого буга́я нести!»

      – «А коль не возьмёшь – не сносить головы! —

      взревел он. – От нас не уйдёшь!»

      И сотни грибов из кустов и травы

      вдруг вылезли с криком: «Возьмёшь!»

      Как ноги унёс я, и сам не пойму.

      Повсюду мне слышалось: «Стой!»

      … Теперь понимаете вы, почему

      пришёл я с корзинкой пустой?!

           – Двух влиятельных дам в карете

      опрокинули вы, глумясь.

      Как вы смеете, мистер Ветер,

      неприкрыто швырять нас в грязь!

      Что за выходки в самом деле?

      Вы на голову королю,

      сбив корону, горшок надели…

           – Ах, милорды, ведь я шалю!

           – Вы не джентльмен. Рядом дети,

      и для них вы дурной пример.

      Хоть по званию вы и ветер,

      но буян и невежа, сэр

      У торговца угнали лодку,

      а несчастному палачу,

      вы листвою забили глотку…

           – Ах, милорды, ведь я шучу!

           – Шутки кончены, сэр. Ни шагу!

      Если вы не в своём уме,

      то пожалуйте вашу шпагу:

      посидите пока в тюрьме,

      за бесчинства свои ответя…

           – Ах, милорды, я вас прошу,

      отойдите! – хохочет ветер. —

      Повезло вам, что я спешу!

      В беленьких катышках манной крупы,

      в куртке, протёртой до дыр,

      бодро шагал среди пёстрой толпы

      старый обветренный сыр.

      Всех он пихал, не боясь никого,

      как безрассудный юнец.

      Мышь наказала за это его:

      съела и сказке конец.

      В гробовой тишине

      бежит волна,

      и на этой волне

      плывёт луна,

      а на этой луне

      блестит дворец,

      где на белом слоне

      сидит мудрец.

      На плече мудреца —

      резной ларец,

      а под крышкой ларца

      поёт скворец,

      он трендит до утра,

      и, видит Бог,

      я полночи вчера

      заснуть не мог.