Избранная лирика - Александр Бутенин

Скачать книгу

с тобой крупицы счастья

      Николай Степаныч Гумилев.

      На судьбу взирая с оптимизмом,

      Комиссар, красавица, поэт

      Пронеслась сквозь пламя катаклизмов,

      А сгорела рано – в тридцать лет.

      Ты прекрасна в бархате ли, в робе.

      Извини, что я с тобой на «ты»,

      И позволь к гранитному надгробию

      Возложить стихов моих цветы.

      Бабель. Гейм овер

      Арестовали на рассвете

      его в писательском поселке.

      В просторном дачном кабинете

      царили сумрак и потемки.

      Писатель выглядел нелепо —

      он был разбужен очень рано.

      Из спальни вышел, как из склепа,

      смотрел как внутрь чемодана

      бросали рукописи, книги,

      тетради, письма и бумаги.

      Был взгляд его при этом дикий,

      на лбу сверкали капли влаги.

      Жена бледнела и дрожала,

      и не могла издать ни звука.

      В ее глазах испуг и жалость

      сменялись горечью и мукой.

      Супруги горестно молчали,

      писателю противно стало:

      – Вы чаще ездите ночами,

      наверно, спите очень мало?

      Спросил и усмехнулся криво.

      Вопрос остался без ответа.

      И стало на душе тоскливо:

      не слишком добрая примета.

      Машина мчалась на Лубянку

      едва кренясь на поворотах.

      При входе, выправив осанку,

      он навсегда исчез в воротах.

      Его манили вечно страсти:

      убийства, казни, кровь и слезы,

      а также те, кто был при власти

      и кто в себе таил угрозу.

      Он был хитер и любопытен

      и балансировал на грани,

      и при его природной прыти,

      быть мог исход и более ранним.

      Когда-то он шутил с Ягодой,

      и был с женой Ежова в связи,

      прошло всего лишь два три года,

      и вдруг такая вот оказия.

      – За что отправили в кутузку?

      За то, что не пишу так долго?

      Мол, мне как автору тут узко?

      Что изменил я чувству долга?

      Что я с французами якшался,

      с Андре Мальро, Ромен Ролланом?

      Политикой не увлекался,

      работал честно, без обмана.

      Подумаешь, сшибал авансы

      себе, без совести зазрения!

      Я повышал тем самым шансы

      создать искусное творенье.

      Жаль, завершить, увы, не дали

      роман мой новый о чекистах.

      В нем то, чего не ожидали

      от рыцарей кристально чистых.

      Так размышлял, не чая пули,

      и без очков глазами щурясь,

      покуда кровожадный Ульрих

      свой приговор читал, нахмурясь.

      Пришел вчера расстрельный табель,

      успел в нем Сталин расписаться.

      там среди ста фамилий Бабель

      стоял под номером двенадцать.

      Чужой

      Даниилу Хармсу

      На Маяковского (Надеждинской)

      сидит в квартире странный дядя,

      с тоскою

Скачать книгу