ТОП просматриваемых книг сайта:
Хунну. Пепел Гилюса. Солбон Шоймполов
Читать онлайн.Название Хунну. Пепел Гилюса
Год выпуска 0
isbn 9785005105110
Автор произведения Солбон Шоймполов
Издательство Издательские решения
Одной из империй, столетиями властвовавших над Великой степью и над всей Азией, являлась Хуннская кочевая держава. На ее земле в сто двадцать восьмом году разразилась невиданно безжалостная междоусобица, продолжавшаяся три года, в итоге ожесточённой непримиримой распри хунны навсегда разделились на северных и южных. Даже спустя сорок лет после окончания той войны они не смогут переступить через реки пролитой крови, и в будущем никогда не сумеют объединиться и расшириться до былых необъятных границ.
В результате небывало кровопролитной войны южные хунны, превратившись в громадную разбойничью орду с несколькими шаньюями во главе, больше не представляли серьёзной угрозы соседним царствам, разрозненно кочевали между юэчжами и ханьцами, постоянно ввязываясь в мелкие стычки с иными племенами. Северные же хунны, наоборот, сохранив атрибуты былого величия, всё ещё владея огромными пространствами и большой нефритовой печатью империи Хунну, по-прежнему являлись грозной силой и представляли скрытую угрозу. И пока мирно кочевали по степным просторам вслед за многочисленными стадами, беспрекословно подчиняясь родовым знатным ванам (князьям) и шаньюю (государю).
В заново воссозданном государстве северных хуннов, как и в былые времена, звание воина, его умение, сила и доблесть были возведены их шаньюями в особый, высший культ поклонения, и только на них, на воинах, составлявших костяк и основу страны, зиждилась сила и мощь степняков.
Следующую империю представляли ханьцы – жители раскинувшейся на тёплых берегах Хуанхэ и Янцзы могучей земледельческой державы, основную часть населения которой составляли крестьяне, жившие за счёт риса, фруктов и овощей, выращенных на маленьких клочках земель, и находившиеся в кабальной зависимости от императора и его сановников, имевших над ними непререкаемую, ничем не ограниченную власть.
И в могущественной империи Хань с её неисчислимым народонаселением и многолюдными городами, наивысшими привилегиями и почётом пользовался не крестьянин, обрабатывающий землю, не ремесленник, производящий полезные вещи, даже не воин, а учёный, издающий трактаты и владеющий различными знаниями, также чиновник, неукоснительно исполняющий законы и указы самодержца.
В изнурительных, продолжавшихся столетиями войнах китайских империй с хуннами, одна из них, именуемая Циньской, являвшаяся предшественницей Ханьской, спасаясь от опустошительных набегов кочевников и преграждая путь подданным, бегущим из страны, была вынуждена построить Стену, равной которой не знал мир. Построенная каторжным трудом сотен тысяч крестьян, преступников и рабов, повально умиравших при её возведении, Стена-твердыня, опоясавшая всю северную границу Цинь, извиваясь, поднимаясь в горы, опускаясь в низины, нескончаемо тянулась на тысячи километров. Простоявшая до времени воцарения ханьского владыки Линь Цзана, она окаймлённая многочисленными зубцами и возвышавшимися на ней через каждые сто – двести метров смотровыми башнями, была высотой семь – десять метров, шириной пять – шесть метров и казалась бесконечной по длине неприступной цитаделью. С внешней стороны необозримой преграды в сторону степей на отдалённом расстоянии от неё уходили дозорные башни, насчитывавших вдоль, по всей её протяжённости, четырнадцать тысяч. С внутренней стороны располагались гарнизоны пограничной охраны, сеть складов, жилища крестьян, высланных сюда для обслуживания воинов-защитников.
И вот однажды холодным, беспокойным летом сто семьдесят первого года недалеко от каменной крепости Сэньду, в башне Стены и произойдёт роковая встреча двух человек, духовно принадлежавших к противоположным, совершенно разным культурам и цивилизациям, но по внешности, по походке, по росту, по голосу удивительно похожих друг на друга. В дальнейшем небывалая схожесть встретившихся в башне хунна и ханьца сыграет зловещую роль в судьбе одного из двух народов, а именно в судьбе хуннов.
Уже второй год на страну Хань, на защищавшую от врагов Стену не было совершено ни одного набега, ни одной попытки штурма со стороны северных соседей. Эта опасно затянувшаяся на долгое время тишина, исходившая из Степи, стала постепенно, исподволь вселять тревогу и беспокойство в сердце императора Линь Цзана, лишая его сна и покоя.
Всё началось полтора года назад во время возобновившихся спустя девяносто лет торгов на границе: на них, к удивлению ханьских купцов, было очень мало номадов и их товаров. Тогда произошла перебранка между аратами и ханьцами, во время которой был избит и искалечен сианьский чиновник небольшого ранга.
В другое время никто бы не обратил на потасовку особого внимания, но дальше последовало то, чего кочевники никак не ожидали от имперцев. Опираясь на этот незначительный случай, Линь Цзан, полностью запретив приграничную торговлю, неожиданно для многих объявил войну Северной империи, чем вызвал удивление и недовольство не только хуннов, но даже некоторых близких к трону вельмож и сановников.
Но в скором времени