LITMIR.BIZ

      Не та же ли таинственная сила

      Меня дыханьем смертным посетила.

      Я не успел или не смел помочь

      Душе ее познавшей в эту ночь…

      Закрыв глаза, сквозь явь я видел – плыли

      По тьме прозрачным дымом облака;

      Как за дневною сутолкой века,

      За ними звезды неподвижны были.

      И тьма стояла над моей страной;

      Скрестились в ней и ветры и дороги —

      По ним блуждали люди, псы и боги

      И развевался дым пороховой.

       —

      Под гибнущими, гибель проклиная —

      О ком я знаю и о ком не знаю —

      За них за всех, за самого себя,

      Терпя, стыдясь и, может быть, любя,

      Я делаюсь невольно малодушным,

      И языком – гортани непослушным,

      Который мыслям огненным учу,

      Дать знать о нас: о мне и мне подобных:

      Озлобленных, уставших и беззлобных,

      Я человечьим голосом хочу.

      Из года в год в наш день национальный

      С подмосток, гордо стоя над толпой,

      Мы повторяем: Пушкин и Толстой…

      Наш день стал днем поминки погребальной.

      Дух отошел. На пробе страшных лет

      Все выжжено и в думах и в сознаньи.

      Нет никого, чтоб обновить завет

      И утвердить по-новому преданье.

      Но дух, как пламя скрытое в золе,

      Невидно тлеет, предан, ненавидим.

      И мы, давно ослепшие во зле,

      Изверившись, и смотрим и не видим.

      Есть признаки – он говорит без слов,

      Он их бросает под ноги, как бисер:

      Расстрелян был безвинно Гумилев…

      Пожертвовал собою Каннегиссер…

      А сколько их, смешавшихся с толпой,

      Погибнувших безвестно и случайно!

      Кто видел, как у разгромленной чайной

      Упал один убитый часовой?

      Он, может быть, венчанья ждал в поэты,

      А у судьбы – глагола только «мочь».

      И в грудь его втоптал его сонеты

      Тот конный полк, прошедший мимо в ночь.

      Но он был молод и встречал, конечно,

      Смерть, как встречают первую любовь.

      И теплотой (как все, что в мире вечно)

      Из губ его текла на камни кровь.

      Кто видит нас, рассеянных по свету:

      Где вытравлен из быта самый дух,

      И там, где в людях человека нету,

      Где мир, торгуя, стал и пуст и глух?

      Сквозь скрежеты продымленных заводов,

      Сквозь карантин бесправия и прав,

      В труде, в позоре на себя приняв

      Презрение и ненависть народов —

      Пускай никто не ведает о том,

      Гадая, в чем таится наша сила, —

      В своем дыханьи правду мы несем,

      Которую нам Родина вручила:

      Мы думаем, мы верим… мы живем.

      В какой-нибудь забытой солнцем щели,

      Где на груди бумаги отсырели,

      Придя с работы в ночь, огарок жжем,

      Чтоб, победив волнением усталость,

      Себя любимым мыслям посвятить:

      Все наше знанье, тяготу и жалость

      Во

Скачать книгу