LITMIR.BIZ

Скачать книгу

ова записывал что-то в блокнот. Проглядел свои записи: «Растерянность, суженные зрачки, тревога». Нарисованные глаза. Я закрыл блокнот.

      – Достаточно.

      Свет в комнате выключился, и человек невольно погрузился в сон. Медсестра ввела ему сыворотку в шею, и я ушёл. Когда она проходила мимо, подмигнула.

      – Подожди, – остановил её я.

      – В чём дело, Номер Один?

      Я смотрел в её синие без зрачков глаза. Отвёл взгляд, почёсывая нос.

      – Ничего, Номер Два. Просто хотел сказать, что ты хорошо поработала.

      – Спасибо! – радостно улыбнулась она, обнажив синие зубы. – Вы тоже были на высоте, Номер Один.

      – Спасибо, Номер Два. Извини, что задержал. Иди.

      Она ушла, улыбнувшись на прощание, стараясь скрыть раздражение от моего повелительного тона. Она постоянно так делала. Ей не нравилось со мной работать.

      Я сел в мягкое колючее кресло, чувствуя, как иголки вонзились в кожу, и удовлетворённо прикрыл глаза. Массаж – разве не чудо-средство против переутомления? Или – как бы я написал в блокнот, если бы наблюдал за уставшим человеком – лучше сказать, некая апатия, а не переутомление.

      Встал с кресла и направился на выход.

      Если вы подумали, что меня зовут Номер Один – это не так. В комнатах исследования имена не используются, нужно называть другого так, как этого требует его статус на данный момент. Например, я был главным исследователем – наблюдающим, и я – Номер Один. Медсестра была провокатором, то есть она – Номер Два.

      В общем-то, в комнате исследования только два главных Номера, а остальные делают всякую компьютерную работу, которая, конечно, важна, но не настолько, как работа наблюдающего и провокатора.

      На мой взгляд, я бы называл Номер Один провокаторов. Они делают гораздо больше работы, чем наблюдающие. Они разговаривают с людьми. Они сами притворяются людьми.

      Мне кажется, они очень храбрые. Это глупо, но при мысли о том, что я буду притворяться человеком и разговаривать с настоящим, меня пробирает дрожь.

      В любом случае, моя работа мне нравилась. Правда, очень. Однако…

      – Три года, Вин де Ойл. Это слишком, тебе не кажется?

      Мой друг работал в комнате исследований уже четыре года, но его постоянно повышали, давали премии и тому подобное.

      Но я… я работал там три года, и меня ни разу не повысили. Никаких премий, почётов, дополнительных заданий, о которых я так мечтал.

      – Осторожнее с желаниями, друг, – лишь ответил тот, просматривая записи в блокнотах.

      Я заглянул ему через плечо, увидел слово «любовь».

      – Любовь? – поднял бровь я.

      Вин де Ойл резко закрыл блокнот и нахмурился.

      – Прекрати. Это против правил – помогать друг другу. У каждого есть своё исследование.

      – Я же просто спросил.

      Он хмуро отвернулся. Какое-то время мы молчали.

      – Так, значит, серьёзно любовь попалась? – осторожно поинтересовался я.

      Вин де Ойл раздражённо вздохнул, цокнул синим языком и кинул блокнот на стол.

      – Да.

      – Сложно, да?

      – Да.

      – Давно исследуешь?

      – Неделю. Почти близок к разгадке.

      – И что? Есть причина?

      – Конечно, есть. У них всегда есть причина.

      – Как же предсказуемо.

      – Звучит разочарованно. Осторожнее, а то я подумаю, что ты стал гуманнее к ним относится.

      – Немного неуместно использовать это слово. И я вовсе не разочарован. Скорее, завидую. Тебе попадаются такие интересные исследования.

      Вин де Ойл кинул на меня косой взгляд, думал – ударить меня или воздержаться? Воздержался.

      – Можешь не нагружать мою систему своими назойливыми вопросами? Подойди к Вышке и скажи всё, что говоришь мне.

      – Ты что, серьёзно?

      – Ну, естественно.

      – А, знаешь, я так и сделаю. Так и сделаю.

      Вин де Ойл кивнул, не слишком уверенный в моих словах (собственно, как и я), и я ушёл.

      Так странно, что среди наших существует такое клеймо, как «неудачник». После того, как они начали изучать людей, они стали говорить, как они. Глупее может быть только то, что это клеймо – на мне.

      Естественно, в лицо они этого не говорят – удивительно, ведь также делают люди. Я понимаю, если бы нерабочие сказали бы какое-то оскорбление в лицо наблюдающему, им бы не сулило ничего хорошего. Но коллеги, высшие по званию и другие могут говорить мне всё, что хотят, – и всё же говорят за спиной.

      Наверное, стоит сказать, что я реконструирую мою речь под вашу, дорогой читатель. В случае, если вы не человеческой расы и не моей, то, прошу прощения, я не знаю других языков.

      Я зашёл к Вышке. Он тут самый главный, так что и зовётся Вышкой. У нас всё просто. У нас на всё

Скачать книгу