Осеннее стекло - Юрий Иватько Библиотека журнала «Российский колокол»

Скачать книгу

анналах немецкой культуры, аморфно

      вживаясь в чужой, образцовый порядок,

      влачась через Тартар общения вместе

      со всеми, кто «инглиш» мой были бы рады

      понять, а не только лишь знаки и жесты,

      смогу наконец разобраться в подтекстах

      молчаний твоих, надиктованных свыше.

      На уровне чувств и условных рефлексов

      меж фраз твоих главное что-то расслышу.

      Неделя разлуки пройдёт понемножку.

      К тебе я вернусь, как всегда, на закате.

      С «Полковником чёрным» мы сядем к окошку —

      втроём – мы и он. Как ведётся, «накатим».

      И нам офицер – благородный и бравый —

      поможет в себе разобраться. Мы будем

      его вопрошать – он рассудит нас здраво,

      и мы, «на троих», всё неспешно обсудим.

      Питер и ты

      Сквозь отсыревшие слои

      эпох за маленькую руку

      я вёл тебя через свои

      мечты далёкие. Вдоль скуки

      февральских, выстывших камней

      бескрайней Северной Пальмиры,

      и вехи мокрых фонарей

      чернели строго, как рапиры,

      торчащие эфесом вверх

      в асфальтовой груди проспекта.

      Ты помнишь, как на голове

      твоей, в кудрях, утратив вектор,

      о розе вовсе позабыв,

      вздыхал балтийский зимний ветер?

      Дома, как рыбы, воспарив

      в неровном моросящем свете,

      рты подворотен на тебя

      поразевали в удивленьи.

      Навзрыд клаксонами трубя,

      всем стадом на твои колени

      косились фарами авто.

      И в охристой дуге Генштаба,

      как будто в раме золотой,

      ну или в бронзовой хотя бы,

      портретом плыл навстречу нам

      изваянный резцом Растрелли

      лик Зимнего дворца, и там,

      куда-то вверх крестом нацелен,

      лишь гравитацией навек

      к брусчатке площади прикован,

      как страж дождей, ветров и рек

      встал монферранов столп. Дворцовый

      широкий мост и мощь колонн

      ростральных на застывшей Стрелке.

      Негромкий колокольный звон

      Исаакия вдали да мелким

      и чёрным маком воробьи

      на льду в гранитных невских кантах.

      И пальцы зябкие твои

      на венах каменных Атланта.

      Апрельский сон

      Какие пасмурные окна

      в моей апрельской мастерской.

      Глаза с туманной поволокой

      так беззащитны. Голос твой

      звучит без слов. Его распевы

      акустику пустынных стен

      тестируют. На стуле, слева,

      извечный символ нежных сцен —

      одежда смятая. По влажной

      равнине кожи – рук тепло.

      Чем кончится – сейчас неважно.

      Важнее, что произошло

      уже всё это. И на деле

      приму, что будет. Высоту

      холодных потолков разделит

      твой плач на сказку и мечту.

      В безжизненном

Скачать книгу