LITMIR.BIZ

      По каприза глупому зову

      Ты ушла от меня к Иванову.

      Невосплаканный, невоспетый,

      Я стою на снегу

      И галоши, на тапки надетые,

      Ото льда отодрать не могу.

      И стою в снегу, неоплаканный,

      Среди стылых берез,

      Весь летучей вороной обкаканный,

      Как паршивый негуляный пес.

      Воротись, воротись, воротись!

      Я куплю тебе коврик, где котик

      Мажет лапкой свой в усиках ротик,

      В незабудках сусальных сервиз.

      А не бросишь свой глупый каприз,

      Я вобью тебе, котик мой, дротик

      В твой улыбчивый розовый ротик,

      Раздеру твой резиновый ботик.

      Воротись, воротись, воротись!

      Смеркалось. Чавкали ботинки

      По тракту юдоли моей.

      Несу в корзинке четвертинки,

      В жестянке красные икринки,

      Варенье ягоды малинки

      Назло тебе, душе моей,

      Чтоб сердцу было веселей!

      Ты пришла ко мне снова,

      Говоришь, не люблю Иванова.

      Ну и чего такова?

      А у меня поллитрова

      И пиджак от Фильки-портнова.

      Так что, подобру-поздорову,

      Дуй к своему Иванову снова.

      Жили-были три девицы —

      Вени, Види, Вици.

      Раз в триклинии сидели

      И паштет из жабы ели.

      Говорит одна девица:

      Кабы я была царица,

      Я бы с Юлькой Цезарём

      Управлялась помелом.

      Говорит друга девица:

      Кабы я была царица,

      У балбеса Цезаря

      Росли б роги почём зря.

      Третья молвила девица:

      Кабы я была царица,

      Я б для Юльки Цезаря

      Родила нетопыря.

      Встряла тут еще царица:

      Кабы я была девица…

      И такого наплела,

      Что зарделась и ушла.

      Тут наш Цезарь помутился,

      Комаром оборотился

      И за тридевядь земель

      Клеопатре влез в постель.

      Говорит: послушай, мать!

      Будем жить-поживать

      И добра наживать.

      А она его папирусом:

      Хвать!

      В военном госпитале грязном,

      Где в краске масляной стена,

      Хирург Игнатий Двузаразный

      Пять дней калек пилил без сна.

      А на шестые эдак сутки

      В мозгу сгорел предохранитель,

      И он сомнамбулою жуткой

      В ночи пилил всех, как вредитель.

      А поутру народ проснулся,

      И ну на доктора орать:

      Ты, лекарь, право, шизанулся!

      Отдай мне ногу, вашу мать!

      Ты со своей бензопилою

      С моей что сделал головою?

      Нельзя уж ночью подремать,

      Верни

Скачать книгу