Стать Джоанной Морриган - Кейтлин Моран

Скачать книгу

сколько мне лет, и когда я сказала, что мне четырнадцать, она заявила, что не возьмет меня на работу, потому что это противозаконно; дала мне десятку, и я ушла. Наверняка она с самого начала подозревала, что я несовершеннолетняя, но не стала посвящать меня во все тонкости трудового законодательства, пока я не вычищу ее мусорные контейнеры.

      В американских фильмах дети, остро нуждающиеся в деньгах, делают лимонад и продают его на улице рядом с домом изнывающим от жажды прохожим.

      Я попробовала обсудить это с Крисси. Он посмотрел на меня, потом – в окно, на нашу унылую улицу.

      – У нас нет лимонов, – наконец сказал он.

      – Если Бог не дал тебе лимонов, делай не-лимонад, – бодро ответила я.

      Я не продавала домашний лимонад на улице в то тревожное лето 1990-го.

      Мы все собрались в гостиной перед телевизором. Ждем начала «Коронной фразы», и я как бы невзначай завожу разговор о трудностях трудоустройства для девочки подросткового возраста.

      – Устройся на почту разносить газеты, – говорит мама. – Я разносила газеты. Копила себе на проигрыватель. Собственно, так я купила все записи «Rolling Stones».

      У мамы есть первые семь альбомов «Rolling Stones». Они хранятся отдельно от папиных пластинок. Других рок-групп мама не признает. Иногда она ставит «Нельзя всегда получать то, что хочешь», когда подметает на кухне, и подпевает им, яростно и сердито.

      – Ты всегда любила разбитной рок-н-ролл, – говорит папа, хватая маму за бедро, высоко-высоко, где такая игривость уже отдает откровенной похабщиной. Мама тоже хватает папу за бедро. Они смотрят друг на друга влюбленными, совершенно бесстыжими глазами, и вид у обоих донельзя глупый. Я громко откашливаюсь.

      Родители прекращают домогаться друг друга у нас на глазах и опять оборачиваются ко мне.

      – Если хочешь устроиться почтальоном, тут есть одна хитрость, – говорит папа со знанием дела. – Надо, чтобы тебя взяли на последний квартал. С октября по декабрь. Проработаешь три месяца, срубишь хорошие чаевые на Рождество, а в новом году, когда грянет самая холодрыга и хмарь, ты уже все – отстрелялась. В общем, ты поняла.

      К несчастью, когда я на следующий день прибегаю на почту – чтобы воплотить в жизнь этот блестящий план, – выясняется, что эту хитрость знает не только мой папа: лист ожидания на вакансию почтальона заполнен до следующей весны.

      – Если только ты не захочешь взять Уордсли, – говорят мне на почте с явным сомнением.

      Уордсли – самый опасный квартал во всем городе. Три серые многоэтажки посреди пустыря, похожие на вилку с тремя штырьками, которая ждет, когда ее вставят обратно в розетку и эта мертвая зона опять подключится к жизни.

      Ходят слухи, что в Уордсли кого-то распяли – натурально, приколотили руки бедняги гвоздями к доске и бросили его на заднем дворе городской больницы. Это то, что мы «знаем» о Вулверхэмптоне – точно так же, как «знаем», что человек по прозвищу Ковбой, который разгуливает по центру одетый ковбоем, приехал к нам из Америки; и что бородатый бомжара, живущий в палатке на круговом перекрестке

Скачать книгу