Китай кусочками. Часть II - Юрий Михайлович Иляхин

Скачать книгу

Начали!») или же по-английски: «Ready! Action!» Причем «Ready!» он произносил как «Ралли!», наводя меня на мысль об автомобильных гонках.

      Все снималось долго и мучительно. В июле в Пекине настоящая парилка, кондиционеры из экономии не включали, несмотря на протесты народа. Этого народа было много, а камер мало. Каждую сцену снимали с разных точек. Перестановки камер и света занимали массу времени. С моей, судейской точки зрения, все можно было снять гораздо быстрее.

      К тому же, каюсь, и я внес свой вклад в замедление творческого процесса. Время от времени мне, строгому судье, надо было стучать молотком, вроде как прерывать кого-то, призывать к порядку или вниманию. Началась трудная сцена с довольно известной молодой китайской актрисой Цинь Хай-лу / Qin Hailu. Она вела длинный монолог, ближе к концу которого должна была плакать и рыдать. В монолог вклинивались то ее босс, то ее любовник. Они укоряли и обвиняли друг друга. Завязывалась словесная перепалка. Судья должен был стучать молотком, успокаивать.

      В первый раз я все сделал правильно. Там надо было бить молотком после определенных слов. Вроде: «Как ты мог так поступить!..» Услышав их, я застучал: «Бац! Бац! Бац!» Актриса дернулась, но закончила. Однако все зря: то ли свет не так поставили, то ли звук не записался. Прахом пошли эмоции актрисы, которая так искренне и горячо рыдала. Я как судья смотрел на нее с сочувствием и верил слезам и каждому слову. Но – техника подвела, что сделаешь. Повторяем заново. Сжимаю молоток и жду заветных слов. Слышу: «Как ты мог так поступить!» Актриса на пределе. Старается, жжет нервы. Я громко и ритмично стучу. Полностью вошел в роль. Мне нравится. Станиславский гордился бы. Но актриса почему-то оборачивается и смотрит на меня в гневе. Жалуется режиссерше. Оказывается, она монолог не закончила, а слова слегка переставила, чуть пораньше сказала. На нервах же…

      Ладно, снимаем заново. Она опять заводится, плачет, рыдает. А заветные слова забыла. Уже вступает ее любовник. Ну, куда дальше-то? Стучу, конечно, призываю к порядку. А поздно стучать, ни к чему уже. Опять все сначала. Актриса уже боится моего молотка и смотрит не на хахаля, а на меня, да еще с ненавистью. Хотя чего смотреть? Не фига слова переставлять. Текст учить надо. Вот он, листочек, передо мной. Черным по белому. И к тому же по сценарию она должна смотреть на судью с доверием и надеждой, а не пялиться как партизан на гестаповца. Ведь от меня зависит ее судьба! Хотя, если честно, она начинает мне казаться какой-то неискренней. Может, притворяется? Может, недаром ее бросил этот парень. Парень-то вроде неплохой. Без претензий ко мне.

      Сижу весь мокрый, галстук сдавливает горло, мантия все тяжелее, чувствую, задыхаюсь, в животе бурчит – с утра как следует не ел. Только в обед перекусил рисом с фасолевыми стручками и кусочками тушеной рыбы, из стандартного набора еды в лоточках, обычного на съемочных площадках. А эта истеричка все кричит и кричит, уже в пятый раз, свой монолог. Достала

Скачать книгу