Чужой Завет. Эссе. Часть первая - Владимир Буров

Скачать книгу

о. – Но потом согласились, да хрен с вами – пишите.

      И вот так до сих пор и пишут:

      – Иван Петрович Белкин?

      – Ась?

      – Ты будешь.

      – Да, сэр, кем?

      – Нашим покойным богом.

      Вот наука здесь – это и есть наш:

      – Покойный бог. – А мы до сих пор думаем, что, как у Пушкина в От Издателя, ведем с ним переписку, и его письмо:

      – От 15 сего месяца, – получим когда-нибудь в день рождения.

      Несмотря на то, что у Пушкина ясно написано, да, получите, если только сможете до него добраться:

      – 23-го сего же месяца, – а мы, как говорится, опять опоздали, и знаете почему?

      – Шли в обратную сторону.

      07.01.18

      А так-то, действительно, живем, как Ад-Ри-Ян Прохоров:

      – От покойника до покойника. – Пока, однако, не приснится, что уже не только есть, но и прямо тута Они, не только просятся, но уже и:

      – Здрассте, ми тута.

      Покойники атакуют, а люди незаметно, что шевелятся. Но только не в Повестях Белкина, где работает Великая теорема Ферма, по которой прямо они и:

      – Выходят в люди, – как-то:

      – Из армейского прапорщика Владимира в гусарского полковника Бурмина.

      Из стрелка Сильвио в Графы да с приданым в виде доброй и красивой нашей:

      – Маши.

      Тут можно думать, что даже мир Язычества спешит на помощь добрым людям в Дуни, дочери Станционного Смотрителя, как бог Бэл, Белорусский – Минский. Думаю, наоборот, он приехал, чтобы, наконец, объяснить Зевсу – Самсону Вырину:

      – Пора прекратить регистрировать это песнопение в виде сплошного рабства, даже походя-попутно.

      – Что делать?

      – Пора, мой друг, пора, однако, постепенно пусть, но переходить к:

      – Счастью.

      Следовательно, ситуация, рассматриваемая Солженицыным – и другими, которых большое число – отрицает эту фундаментальную посылку:

      – Существование Пред-Истории.

      А эта Пред-история и есть, собственно говоря, Разум Человека.

      10.01.18 – Человек идентифицирует жизнь, как далекий берег своего – хотя, может быть, и не самого раннего – детства, ибо в раннем детстве страшна смерть навсегда, как:

      – Не только Земли не будет, но и вообще голоса людей умолкнут.

      12.01.18- Но вот Наталья Голицына с спокойной совестью согласилась играть в этой пиесе Троянского Коня, точнее, ту лошадь:

      – Которую хотел убить у кабака Достоевский за то, что попустительствует его систематическому пьянству.

      Из чего, собственно, происходит и пьянство всего советского народа:

      – Стена недопонимания его потворству кажется ему необозримо излишней.

      12.01.18 – Внезапный мрак – это, возможно, именно: мрак жизни, и лучше выбрать смерть, – но пока это только натяжка, что Моцарт соблазнился, как – впрочем – и Иисус Христос:

      – Смертью.

      Апостолы после Тайной Вечери пошли именно в такой смертельный бой, в котором не только не надеялись уцелеть в этой жизни, а как и ответил Апостол Павел, когда его предупредили, что в следующем городе его убьют:

      – Я хочу умереть за Господа. – В этом он увидел свет Жизни Вечной.

      Следовательно:

      – Отравиться можно, однако, Истиной.

      Какую же истину бросил в бокал Моцарта Сальери? Что мог знать Сальери, чего не знал Моцарт? Или, какая тайна была скрыта в его перстне?

      12.01. 18 – В любом случае, Апостолы делали на Тайной Вечере тоже самое, макая хлеб в вино – это был даже не обет, что, да, согласен, а вино и хлеб входили в них, как эликсир смерти, необходимый для попадания в ад, где и находится эта крепость, отделяющая человека от бога.

      12.01.18 – Потому Моцарт никак не мог надсмехаться над Сальери и покровительственно – тайно – похлопывать его по плечу, что делал сам Сальери явно просто по возрасту:

      – Моцарт не только считал Сальери гением, а это именно – в Моцарте и Сальери:

      – Данте и Вергилий, – правда, они пошли вместе туды-твою, а Моцарт, кажется, один.

      07.02.18 – Кончается кино Доктор Живаго Дэвида Лина 1965 года, на обложке книги Бориса Пастернака портрет Омара Шарифа. Когда-нибудь скажут, как про Шекспира Аникст:

      – Это его очередной ляп – он не знал, что лицо Пастернака другое.

      Кино кончается, как кончается и жизнь – вообще.

      – — – — – — – — – — – —

      07.02.18 – Да вы что?!

      – А что?

      – Мы сейчас издаем всю французскую классическую и всю остальную философию, дошли уже до Сартра, – но!

      Сартр как раз говорил, что философия – это не то, что должно интересовать хомо сапиенса, – а:

      – ЕЁ

Скачать книгу