Катехизис пишущей машинки - Март Вулф

Скачать книгу

был такой поэт… – Протягивает он. – Ли Фу. Или как-то так, он поэт как надо, понимаешь? Писал о горах, сакуре… Он как я… Они верили в реинкарнацию… – Его узкие глазки смотрели далеко вверх…

      – ‎Да? – Возбужденно выкинула девка.

      – ‎Да, он был БИТНИКОМ. И я тоже – БИТНИК.

      Я вскипел единственный раз. И я въебал ему так, что он повалился на соседние столики. Я кипел. И такие подонки окружали меня, с ними в одном колодце я тону, можно подумать я по уши в этой трясине. Мне не было дела до него, даже самоубийству он был мерзок, мне было смешно над тем, кем он себя представлял, но не такая великая дерзость, а именно он назвал Ли Бо – БИТНИКОМ. Ещё и перепутал к чертям двух друзей. Битники – хиппи, в пути к звёздам, когда все мы приземлены, битники были гедонистами, были через чур порывистыми, собирая сливки с модных тем и сбиваясь в кружки, тогда как Ли Бо, Ду Фу пьяными пытались собрать расу, и лучезарным, хмельным взглядом хвалили природы, как эстетику земного шара, не забывая свою грошовую роль в ней, они просто преклонялись и выписывали картины своими строфами.

      – Вшивый битник. – Буркнул я и ушел. Меня в тот бар больше не впускали.

      Наш тандем с Майклом прожил чуть больше недели, и мы разошлись, он перестал вызывать меня, а я устал от этого. Я постоянно был в пыли, даже в самых потаенных и скрытых уголках и отверстиях я находил опилки, в трусах, в волосах, ушах, папа Карло знал своё дело и полено ожило, только с неким дискомфортом. На эти деньги я купил себе выпить и сигарет, как раз сомкнулась ночь, и я вышел покурить в эту темноту. Ступая на балкон, я никогда не курил в одиночестве, компанию мою составляли, как и любой сомнительный вертеп, трубы заводов, что выпускали дымные фигуры, оживленно травящие небосвод. Что еще может символизировать вам кладбище или тленность? Каменные, впивающиеся в облака трубы, как иглы, впрыскивающие в них яд? Сигареты так и остаются неким прекрасным грешком, а трубы – в действительности отравляют нам жизнь. Я жил на четвертом этаже и достаточно сильно боялся упасть. Мне плевать сколько я просуществую, главное жить научиться, смерть – моя давняя подруга, у нее неплохое чувство юмора, она знает, что я иду к тому чтобы изжить себя всего и засосать ее пресные губы. Она ждет на другой стороне дороги. В комнате я открыл томик Байрона, потом сел за стол и начал очередной незаконченный или выброшенный рассказ, для романа пока кишка тонка. Я налил себе выпить и ушел на пару часов, слушая оперу Хиндемита, чудеса, этот голос, прекрасно, но не Брамс. Ушами коснуться к величеству, позже входит Малер, Густав, мне так приятно, что вы играете мне, а в зале я один, поклон и на сцене Паганини, 6 соната превосходна! Я в своем одиночестве, утопающий в собственном блаженстве, а ваша la Campanella? Позвольте сразу же подняться по ступеням в ваше царство, недоступное простым слушателям. Мы тут с Черветто и Костой у ступеней оставим свои телеса и будем слушать прошлое и настоящее. Скульпторы нотных станов, олицетворение

Скачать книгу