Марина Цветаева. Нетленный дух. Корсиканский жасмин. Легенды. Факты. Документы - Светлана (Лана) Анатольевна Макаренко – Астрикова

Скачать книгу

и перерасти – вот ход поэта.

      Вы сейчас отстаете (Вы многое знаете, чего еще не умеете сказать – оттого, что недостаточно знаете) – вровень будете лет через семь, а дальше – перерастание, во всей его неизбывности, ибо – чем больше растет поэт, тем больше человек, чем больше растет человек…

      Это я о насущном, внутреннем.

      О внешнем: Вы еще не умеете работать, в Вас еще нет рабочей жилы, из которой – струна! Слова в Ваших стихах большей частью заместимы, значит – не те. <…> … Вам многое хочется, кое-что нужно и ничего еще не необходимо сказать…

      И чтобы закончить о речах и стихах: Вы еще немножко слишком громки.»

      Чтобы утишить эту громкость до истинной, внутренне – сосредоточенной Тишины Души Поэта, Марина, как и всегда окунулась с головою во всего Гронского, без устали вкачивая в него Себя, все еще – молодую, если не внешне, то изнутри. Она была счастлива их знакомством, в котором ему все было – внове, все было – интересно: и острота ее ума, и пылкость воображения, и несдержанность ее, порою.. Они разбирали вместе кусочки

      «Федры» – трагедии, словно выплывшей из нее самой легким облаком – заревом, и она тщательно разъясняла ему что – то непонятное. Непонятную ему пока любовь зрелой Женщины к молодому человеку, почти что сыну – по возрасту. Любовь, замешанную на истовом, неутоленном чувстве «выпестовывания», материнства, Она, конечно, хотела, чтобы он раньше созрел, дорос до себя и перерос себя, как и подобает Человеку Творящему… Неважно, пишет он что то при этом или – нет. Творить судьбу себя тоже – талант. Данный Небесами – не каждому. Она хорошо понимала это. И старалась, чтоб ему было, что сказать.. Чтобы научился говорить. Чтобы – не боялся…

      Часто и – замолкала в беседе, просто смотрела в глаза, подвигала ближе к себе оловянную чашечку с горячим обжигающим кофе – знаменитую чашечку Цветаевой, из которой никто не мог пить, кроме нее, ибо – нестерпимо обжигала губы, до дна Души, так же, как и строки ее стихов.. Он не нарушал молчания, а она сама не наводила его на параллели с сюжетом «Федры», ибо разумом и сердцем всячески сопротивлялось охватывающему ее порой чувству недоумения, холодка и ознобы, при виде его стройной, немного сутулой фигуры, всегда чуть нагибавшейся при входе в их дом, строго – скромный, но неизменно приветливый для всех, кто вошел. И это – она, которая никак не признавала надвигающегося «сорокалетия и после», с его неизбежной, как ей всегда казалось, зимой одиночества… Аля, почти всегда бывшая рядом с нею, восемнадцатилетняя девушка с бездонностью серо – зеленых как море глаз, косою до пояса и какой то необъяснимой хрупкостью от которой сжималось сердце..

      «Медонский паж королевы и Феи». (Продолжение). Догадки. Озарения души

      …Он стал почти своим в их доме. Через него передавались приветы и скромные сувениры родителям, ему, без тени смущения, рассказывались маленькие семейные тайны, к примеру,

Скачать книгу