LITMIR.BIZ

      Идущий на встречу Летящей стреле,

      вдоль красного поля, по шаткой земле,

      что ищет, преследует сердце твоё,

      поймёшь ты, когда тетива пропоёт.

      Поймёшь, что вещала лесная свирель…

      Шаг верен и лёгок. Стрела – твоя цель

      Стрела твоё сердце, ему суждено

      с Летящей стрелою сплотиться в одно,

      она не отдаст тебя грязной петле!

      Идущий навстречу Летящей стреле.

      Она вошла… Теплом её дыханья

      (так греют руки) пробудился дом,

      и, ощутив своё существованье

      под неуклюже брошенным плащом,

      вздохнуло кресло. Время потерялось,

      как лопасти в вращениях винта,

      и медленно пружиною сжималась

      готовая вернуться пустота.

      Поверил теперь или нет?

      Становится время дороже

      лишь только с течением лет,

      и ценишь упрямей и строже

      удачи в течениях бед.

      Несомый потоками рек

      оценит сухую рубаху,

      а счастье прожить долгий век —

      поймёт обречённый на плаху,

      а сон – не смыкающий век.

      И вспомнишь забытых друзей

      в промозглом, промёрзшем вокзале,

      и встретившись с тенью своей,

      восполнишь их облик в деталях

      под грохот железных путей.

      Вот так обретают свой вес

      водою набухшие вёсла —

      и трудно, и больно, но в срез

      течения учат ремёслам

      на стыке земли и небес.

      Увидел теперь или нет,

      что поступь становится строгой

      лишь только с течением лет.

      Всё реже клянёшься ты Богом,

      но чаще выходишь на свет

      и веришь, что всякий узор

      поймёшь и оценишь наверно,

      но знаешь, чем цепче твой взор,

      тем реже берёт он на веру —

      потоки меняют свой сор.

      А хочется просто смотреть

      и плыть по пространству лучами,

      но утром вдруг радиосеть

      поймает тебя новостями,

      и страшно уже не успеть…

      это безотчётный отказ,

      оживает в теле шаман,

      и глядит испуганно глаз

      в океан потерянных стран,

      это непрерывность и рост,

      и закономерность волны,

      отражают капельки рос

      наводненье полной луны,

      и струится тёплая мгла —

      вьётся беспредельности вязь,

      и тончайшей грусти игла

      обретает странную власть…

      И сдаёшься. Кутаясь в плед,

      постигаешь пластику змей,

      но выводит взгляд силуэт

      в плоскости безмолвных дверей.