Скачать книгу

и ведро с водой. Эффект тот же. Скипятили воду и стали работать еще быстрее. Танька уже не смеялась и даже не плакала – она тихонько подвывала. Кое-как с лица черный блеск мы стерли, и Валька покатил домой. Я не пошел с ним, догадываясь о последствиях нашего разгула. И не ошибся…

      Валька Сергиенков подался по стопам отца в строители. В «ремеслухе» получил приличную специальность сварщика-арматурщика и стал трудиться на заводе ЖБК в Полушкиной роще. Пил безбожно. Отсюда прогулы и увольнения. На одном месте дольше полугода не задерживался. А потом взял да и завербовался на работу в Заполярье. Мы виделись перед его отлетом. Был он слегка выпившим и настроенным на трезвый образ жизни. Не получилось. После очередного запоя его уже на севере уволили и выселили из общежития. Вдали от дома без поддержки он быстро опустился, бомжевал, ночевал где-то по подъездам и, в конце концов, замерз. Там, в тундре, и похоронен. Так мне рассказывал старший его брат Толя, получивший письмо из Норильска с подробным описанием случившегося. От себя не убежишь.

      Под номером одиннадцать

      Вместе нам предстояло учиться. Сразу после моста через ручей, отделявший Чертову лапу от улицы Гудованцева, за высоким глухим забором стояло старое бревенчатое здание под железной крышей, с большими трехстворчатыми окнами. Стояло одиноко посреди поля. Две калитки спереди и сзади по фасадной части делали двор проходным. От иных местных строений отличалось оно не только своим одиночеством, но и высотой, будучи единственным в округе двухэтажным.

      Школа номер 11. Здесь я учился в четвертом классе. Вместе с нами на уроки приходили переростки, по каким-то причинам еще не получившие обязательного начального образования. Они и не стремились получать его. Их принуждали к этому. И вели они себя соответственно: прогуливали, к доске не выходили, открыто хулиганили и откровенно грубили учителям, точнее учительницам, которые их побаивались. Мужчина на школу был один – директор. Бывший фронтовик, не хилый собой, он представлял силу, и переростки старались избегать каких-либо столкновений с ним. Все бывшие фронтовики, с которыми довелось мне встретиться, даже получив специальное педагогическое образование, педагогами являлись слабыми и больше уповали на фронтовой опыт и солдатскую смекалку. Понятно, что к школьной жизни они прилагались плохо. За одним исключением: дисциплину держали.

      Из переростков запомнились двое. Один – высокий широкоплечий парень лет пятнадцати, которого все звали «Толя-дурак». За глаза, конечно. И почему-то системой было подраться с ним. Хотя то, что происходило, дракой назвать нельзя.

      Выхожу из школы: у дверей толпа.

      –Чего стоим?

      – Толю-дурака ждем.

      – А зачем?

      – Бить будем.

      – А за что?

      – Сам дурак, что ли?

      Нет, «что ли» быть не хочется. Остаюсь со всеми прочими. «Виновник» задерживается. Вдруг кто-то кричит:

      – Он по лестнице спускается, я вижу…

      Наша орава возбуждается,

Скачать книгу