LITMIR.BIZ

Скачать книгу

годов всякие неожиданности. И там, не могу не признаться, я, не дрогнув, зачитал, зажилил “Охранную грамоту” Пастернака.

      Шпаликов в свою очередь спер “Охранную грамоту” у меня. Он вообще в отношении книг и фотографий не делал никакого различия между частной и общественной собственностью.

      На мой день рождения в девятнадцать лет Белла Ахмадулина, кроме Хлебникова, собрания сочинений, приговоренного потом к продаже лихой моей компанией, подарила мне еще и замечательную фотографию Пастернака. Ее сделал молодой поэт Юрий Панкратов в Переделкине. Пастернак в полосатой пижаме, похожий “одновременно на араба и его лошадь”, как сказала Цветаева, стоит в соснах, опустив руки.

      Фотография эта у меня пропала. Но была обнаружена спустя некоторое время в комнате на Арбате, которую снимали Шпаликов и Рязанцева, пока не расстались. Гена остался там один. И вот как-то, придя в эту коммунальную квартиру, я застал врасплох моего друга, с гордостью показывающего фотографию одной очень известной молодой актрисе, за которой он тогда ухаживал.

      На обороте снимка было написано Генкиным – особым – почерком что-то вроде: “Геннадию Шпаликову, поэту и гражданину. Борис Пастернак”.

      “Гена! – сказал я, когда звезда экрана ушла, – какой же ты гад и трепло! Когда это тебе Пастернак подарил мою фотографию?” – “Паша! – он смотрел на меня с таким радостным простодушием, с такой неотразимой честностью своего прекрасного лица. – Подарил! Нет! Правда, правда!”

      Позже я придумал для него определение: простодушный обманщик.

      Господи! Какой же это был свет в моей жизни! Ну почему он так скоро угас?

      Однако с четвертым этажом мы еще не расстаемся. Мимо актового зала – часть этажа – владения художественного факультета. Или “запорожская сечь”, как я тогда прозвал этот пахнущий краской буйный коридор. Где мы, приходящие с других этажей, не теряли – не оправдавшуюся ни разу – надежду когда-нибудь увидеть голую натурщицу.

      Валера Левенталь, от которого я набирался ума по части живописи. Миша Карташов, Миша Ромадин, Сережа Алимов, Ильдар Урманче. Приехавший из Парижа “француз” Коля Двигубский, который одевался еще более стильно, чем Тарковский. Две чудные девочки: Мариша Соколова – Бекки Тетчер, как ее называл Левенталь, – и Алена Спешнева. И конечно, Алик Бойм, тоже непременный и действительный член нашей – общей – большой компании.

      Ну и, конечно, Боря Бланк. Тогда молодой коммунист из бедной еврейской семьи. С этим осторожным безумцем, ставшим еще и режиссером, мы сделали аж четыре безумных и хулиганских фильма – странная жатва девяностых годов.

      Направо ли пойдешь к братьям-художникам, налево ли – в библиотеку, все равно не миновать площадку перед актовым залом. Там занимаются сцендвижением актрисы в черных трико. Проходить мимо них надо не задерживаясь, небрежно, делая вид, что тебе до лампочки их прелестные, рельефно обтянутые черным юные тела, их мускусный аромат, наполняющий наши ноздри.

      И среди всех –

Скачать книгу