LITMIR.BIZ

Скачать книгу

до пенсии Михаил Сергеевич. 17 июля 1978 г. при загадочных обстоятельствах внезапно умирает 60-летний член Политбюро, секретарь ЦК Ф.Д. Кулаков. «Его обнаружили в спальне мертвым, – пишет В.Легостаев. – Как? Что? Почему? Полумиллионный КГБ не видел, не слышал, не знает… На место Кулакова в ЦК Андропов буквально протиснул Горбачева, которого давно присмотрел на роль своего «крота» среди секретарей ЦК КПСС».[45]А историк С.Н.Семанов отмечает, что Брежнев хотел заменить Кулакова С.Медуновым, но «Суслов и Андропов дружно сыграли против Брежнева». Медунов, мол, хапуга, хотя Андропов прекрасно знал, что и Горбачева в Ставропольском крае считали взяточником, называли «Мишка-пакет». Сергей Николаевич итожит: «Значит, Андропову нужен был такой человек. Почему? Вот это и есть тайна».[46]

      И вот наступил день начала нашего сопротивления на 19-й зоне— 21 апреля 1977 года. Информация о борьбе за статус вышла за пределы Мордовии, и 20 апреля в Страсбурге известный правозащитник Андрей Амальрик, автор книги «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?», проводил пикет перед зданием Совета Европы в защиту советских политзаключенных, выступающих за свое человеческое достоинство в лагере. То-то местный чекист вечером 20 апреля шнырял по всей зоне. По его лицу было видно, что он о завтрашней акции информирован.

      21 апреля утром мы сорвали со своих бушлатов нашивки с фамилией и номером отряда и бригады и россыпью, вне строя, пошли в столовую. Но самое главное – мы НЕ ВЫШЛИ НА РАБОТУ О, в социалистическом лагере труд, работа – это святое. «Кто не работает, тот не ест». А уж если зэк не работает, тогда… Что с ним делать? В ГУЛАГе бериевских времен или Генриха Ягоды отказ от работы – это был саботаж, контрреволюция. Но на дворе сиял 1977 год, были подписаны Хельсинкские соглашения, партийная номенклатура тянулась к Западу, сама уже обуржуазилась, революционный пыл давно сгинул, уступив место привилегиям и коррупции. Не расстреливать же этих идиотов, помешавшихся на идее? Нас стали сажать в штрафной изолятор. На 5 суток, на 7 суток, иногда – для смеха – на трое суток. Ты выходишь из изолятора, поел в столовой, а через час-другой тебе оформляют новый срок в ШИЗО. Даже не за «отказ от работы», ты не успел «не выйти», а за то, что шел в столовую вне строя или не имел нашивки на бушлате. Еще, скажем, 5 суток, ну и так далее. Позже, конечно, стали давать максимум – 15 суток. Ты проводишь в зоне сутки или несколько часов и получаешь новые 15 суток.

      Штрафной изолятор – это маленькая тюрьма, примыкающая к зоне. Т. е. между собственно зоной и ШИЗО есть забор из колючей проволоки, но этот забор не простреливается. Вышки с часовыми вынесены в углы того прямоугольника, внутри которого расположено каменное здание изолятора. В ШИЗО на 19-м было, помнится, камер 8 – 10 и есть еще комната для дежурных. При поступлении в этой комнате оставляют ремень, бушлат и все лишнее, по их понятиям. Например, начальник лагеря Пикулин приказал не пропускать нас в камеру в теплом белье. А ведь зэк всегда

Скачать книгу