Ладья тёмных странствий. Избранная проза - Борис Кудряков

Скачать книгу

но моё жилище давно вырвано.

      Как-то жук заглянул в одну из книг и нашёл в ней смутно знакомые: столбики ничего ураганы тьматьмы треугольники отрицания тартарограф пашет мозговые целины вектор вета цветооставления неонеотарные речи.

      Откинулся от страниц, прикинулся человеком, жуком. Ночью хороводы видений экзальтировались до реальность. Жук сидел в шкатулке второй день, и второй день к нему кидали крошечные книги. Из личинки выросла стрекоза. Она мечтала выбраться к родному озеру. По ночам летала над дремотным водолюбом: к бегству сил набиралась.

      Однажды пришёл Некто и сообщил стрекозе, которая была девочкой, что ей пора замуж. Перед уходом сделал фокус: между ладонями заплясали шарики, они светились. Оля, оказавшись во власти цветочных причуд, полетела к озеру.

      Откованные из стекла плоскости быстрых стрекозиных крыльев щекотали спину болотному раздолью. Над завалами вились цепочки насекомых; летающие броши шептались. Иногда гирлянда, состоящая из пяти, десяти стрекоз, рушилась в зелёные сабли осок, вновь поднималась – сцепиться.

      Зыбкое щетинистое шевеление горизонта. За ближним – второй, третий горизонт. Там и вблизи – ювелирные магазины. Редко луч солнца совпадал в рефлексе от тысяч-тысяч блестящих крыльев, обтянутых молодой паутиной, и сияние лёгкой лентой нежило дно глаз.

      Пришли с посохами холода. Привалив травы, одарили их последним оттенком ботанического карнавала. Комары уже не кусаются, убедились в бесплодности тирании, отказались от пищи; голодовка. Болит источённое жало, а по ночам всё чаще устрашающее виденье паука. Одрябшие кувшинки разлиты сильными хвостами повзрослевших щурят. Пузыри в облака со дна стремятся, но долог ещё их путь, успеть бы до морозов. Уходят в сиротливое кувыркание оторванные листья: отдохнуть от колебаний, обязанностей; в падении подвести итог.

      Первое, что пришло в голову Ольге, это желание побрить отца. Взгляд избегал скользить по шее, по близким глазам. Мыльная нега скрыла тёмный след на шее, и эхо безумия стало далёким. Небрежно побрила, тёплым от пара полотенцем обласкала лицо. Пальцы ощутили через ткань яблоки глаз, в них ещё не остыли последние танцы предметов.

      Всё. Присела на диван, распушила волосы. Заломив изгиб спины, сняла защитный барьер. Криком.

      Отец совсем покинул себя, и лишь запах служебного одеколона (составлен протокол, отснято девять казённых снимков, Ольга увезена в больницу с помрачением) напоминал о седьмом знаке зодиака; предел осязаний. Когда выносили холодевшее бремя в виде беспризорных мощей: голова, руки, ноги, убежище оптимизма – отец пытался начать осмотр картин перезрелых, назойливых жаворонков: щедроты зональных яркостей; радуга обещаний.

      Скоро опрокинется дождь. По дороге пылит почтовый велосипед, вести везёт.

      Чешуёй ящера блестел утренний диабаз, по которому шла Ольга кротколетной горностайкой. Демоны вожделений играли в ней на нефритовой свирели. В пиршествах миниатюрных желаний неистовствовали

Скачать книгу