LITMIR.BIZ

Скачать книгу

быстрее, чем в Москве, да и неловко было состоять в нахлебницах у моей доброй Екатерины Васильевны. Вот и уехала. Иногда думаю, что правильно поступила, иногда, что нет, но что уж теперь, снявши голову, плакать по волосам. Теперь вот набираюсь столичного лоска.

      Кулешов принял меня хорошо, но снимать отказался. Сразу же сказал, что для его новой картины я не подхожу. В глазах у него при этом явственно читалось: «Вы, милочка, вообще для кино не годитесь». Он смотрел на меня так, как доктор с раввином смотрят на умирающего. У меня от всех этих театральных переживаний порядком расстроились нервы, и я повела себя, как последняя дура. Расплакалась прямо в кабинете у Кулешова, начала жаловаться на жизнь и просила дать мне хоть какую-нибудь рольку. Ты, Фирочка, знаешь, что подобное поведение мне не свойственно. Но тут на меня что-то нашло, случилась такая вот истерика. Кулешов меня успокоил, дал попить водички, а затем очень участливо спросил, умею ли я печатать на машинке. Если умею, то он может устроить меня на Межрабпомфильм, им нужны машинистки. Ты только представь себе эту сцену, достойную чеховского пера! Дура-актриса приходит на киностудию, устраивает там истерику, пытаясь разжалобить режиссера, а тот советует ей идти в машинистки! Прямо хоть сама садись и пиши рассказ. Но мне не хватало еще этой болячки – заняться писательством. Если я когда-нибудь и возьмусь за перо, то только для того, чтобы написать книгу о Павле Леонтьевне. В моей памяти хранятся все ее рассказы о себе. Бывает так, что она что-то забудет, а я сразу подсказываю: «В таком-то году вы там-то играли у того-то…» За это она называет меня «живой энциклопедией русского театра». Вот, вспомнила сейчас и улыбнулась – ну какая же из меня энциклопедия? Улыбнулась в первый раз за много дней.

      О таких мелочах, как то, что я чуть было не сломала ногу, когда спускалась по лестнице, я писать не стану. Не сломала – и хорошо, должно же быть в жизни хоть что-то хорошее. Весна в этом году дрянная – сырая, холодная, неуютная. Представляю, как хорошо сейчас у вас в Баку, и завидую тебе. Я вообще тебе часто завидую, потому что ты далека от того мира, в котором живу я. Знаешь, Фирочка, я с момента нашей встречи хотела сказать тебе кое-что, но все никак не находился подходящий момент. А вот сейчас я напишу. Милая моя! Не переживай из-за того, что ты не стала актрисой. Вот честно тебе говорю – не переживай. Актерский хлеб замешан на горчице и только сверху слегка присыпан сахаром. Лизнешь разок – сладко, а в другой раз уже горько. Зрители приходят в театр за праздником, и они видят то, за чем пришли. Спектакль! Аплодисменты! Улыбки! Цветы! Кажется, что вся актерская жизнь – сплошной праздник. Я уже не раз рассказывала тебе, какой это «праздник». Совсем недавно мне аплодировали и даже дарили цветы. А что сейчас? Если кто-то из тех, кто восхищался моей игрой, встретит меня сегодня на улице, то не узнает. Скажет: «Что за лахудра идет?» Меня на днях актер Аркадин[20] обозвал «лахудрой». В шутку, не желая обидеть, но я все равно обиделась. В театр бегу каждое утро, как сумасшедшая, как нищий на ярмарку. Тороплю Павлу Леонтьевну,

Скачать книгу