Скачать книгу

по-видимому, будет еще долго хорошей, будем гулять по окрестностям и навещать Прохачека, котор., кстати сказать, очень серьезно болен, у него туберкулез перешел на почки и мочевой пузырь. Я часто хожу его проведывать, и мне жалко смотреть на него и не хочется думать, что этот свидетель нашей жизни может скоро покинуть этот «мiр», о котором он так фантастично говорит!.. Как у них хорошо и спокойно! Козочки, курочки, котор. несутся без петуха, кошечки, и милая супруга его Елиз. Ник. Живут в полуразвалившемся доме, ни души кругом, и кажется, как будто вся вселенная принадлежит им…

      Получила от Соф. Влад. очень милое письмо и страшно счастлива! О своих потерях она почему-то мне не пишет.

      Постараюсь завтра послать еще цветов. Конст. Серг. и Мар. Петр. сердечный привет. Я очень счастлива, что они вернулись и что мне, может быть, удастся их повидать.

      Итак, жду с нетерпением. Пока же поправляйся и не жги понапрасну жизни…

      Целую крепко. Привет всем. Твоя Маша.

      Софии Ивановне собираюсь писать, я получила от нее письмо. Также и от Еликона.

      О получении этого письма извести. Твое получила вчера. Получила ли мое заказное?

      Сливочное масло тоже будем кушать!

      26. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

      28 ноября 1930 г. [Москва – Ялта]

      Машенька, душенька, как твои цветы пришли опять кстати – вчера была у нас семейная водочка с гусем и на столе была прямо весна. Спасибо. Днем у меня был мрак на душе, была у матери Синицына, видела много горя и слез и любви. Чудесная его мать. Сегодня полгода, как он умер[196].

      У нас в доме печаль: сильно больна Джюдди; хоть это и собака, но такое чувство, что болеет член семьи. У нее воспаление легкого и ангина. Лева растирает ее на ночь водкой с уксусом, дает порошки, ставит горчичники – ей горчицу втирают в бока, делают впрыскивание камфары. Невозможно смотреть на ее печальные доверчивые глаза. Она кротка, все позволяет делать над собой. Второй раз вызывали ветеринара на дом. Как будто сегодня ей лучше. Ничего не ест. Даем желток с сахаром.

      Маша, спасибо за ласковый зов, но… разве я могу уехать! Я уже играю вовсю. 2 дек. уезжаю в Ленинград, там два «На дне» (гастроль Качалова, Москвина и Книппер) и 2 Пушкинских вечера – 100-летие Пушкина в Болдине. Читают Леонидов, Лужский, Вербицкий[197] и я. Много учила наизусть. Эти вечера сильно волнуют и радуют. Ламанова сделала чудесное платье из халата Зин. Григ., кот. я купила у нее, – лиловый шифон с тисненными пановыми[198] узорами, платье совсем длинное – вот хоть и старый я человек, а о платьях думается.

      Мария Петр. просила тебя очень целовать за цветочки, они уже у нее. Конст. Серг. лежит – на почве гриппа что-то с почечн. лоханками и пузырем. Грустно все это.

      Люба полнеет, ширеет, чувствует себя хорошо. Вечерами опять у нас архитекторы работают – театр в Харькове создают. Лева с обычным его увлеченьем с головой ушел в звуковое кино. Ольга наша в Hollywood’e. Как-то покойно думать, что она не одна там – Сережа при ней. 4-го дек. Левино рождение – будут нам звонить из Берлина в полночь. Жалею, что меня не будет. Лизавета по больным все ходила: ее тенор в больнице Скачать книгу


<p>196</p>

Владимир Андреевич Синицын (1893–1930), пришедший во МХАТ в 1926 г., был дублером Качалова в «Блокаде» (Артем), любимым партнером О.Л. в «Дядюшкином сне» (Мозгляков), имел огромный успех в роли Яго и Тибула в «Трех толстяках». В ночь на 29 мая он сорвался с 4 этажа, умер мгновенно.

<p>197</p>

Всеволод Алексеевич Вербицкий (1896–1951), в Художественном театре с 1916 г.

<p>198</p>

От французского panne – панбархат.