LITMIR.BIZ

Скачать книгу

об изготовлении и хранении оглушили меня, как взрывная волна. Едва я дочитал их, за спиной моей послышался топот сапог и стук прикладов. Я увидел двух солдат с карабинами. Это было уже безоговорочно страшно. Я понял, что час мой пробил. Меня повели в тюрьму.

      Дорогой я просился в туалет, а конвойные отвечали, что там есть всё. Я ещё не понимал тогда, что это значит. Шли мы гулко, временами слышался по сторонам скрежет. Стали подыматься наверх. Железная лестница дрожала от каждого шага. Наконец, мы остановились. Один из конвойных вынул связку тяжёлых ключей. Тайна скрежета в коридорах открылась мне.

      Я впервые в жизни увидел тюремную камеру. По стенам стояли две койки. На одной из них лежал человек. Маленькое окошко было зарешечено, а изнутри ещё прикрыто какой-то вертушкой вроде вентилятора. Под окном в стенной выемке выпукло виднелись трубы отопления, и слева от них чернел стульчак туалета. Дверь задвинулась, проскрежетали ключи, чёрный глазок в двери мелькнул человеческим глазом и снова закрылся. Сокамерник привстал на койке. Он был лыс и печален. Я спросил: «Как, туалет прямо здесь?» Он грустно подтвердил. Затем освободил мне табуретку, чтобы я смог повесить свою одежду. Мы не сказали двух слов, как открылась впадина под глазком и лицо надзирателя, показавшись в железном прямоугольнике, сердито покосилось на нас и, сказав: «Отбой. Кончай разговоры!», исчезло. На моей койке не было белья. Она серела в тусклом свете голой лампочки, торчащей над дверью. Я лёг и уставился на лампочку. Шла первая ночь заточения.

      «Что случилось, что же случилось…»

      Что случилось, что же случилось —

      С телом впрямь душа разлучилась

      В ту проклятую ночь, когда

      Била в колокола беда,

      И железно койка скрипела,

      И краснела лампа, дрожа,

      А душа покинула тело —

      Не увидели сторожа.

      И ключи в замках громыхали,

      И гудели шаги вокруг,

      Чьи-то шёпоты то вздыхали,

      То опять пропадали вдруг…

1974

      Лене

      Вышла замуж за тюрьму

      Да за лагерные вышки —

      Будешь знать не понаслышке —

      Что, и как, и почему.

      И в бессоннице глухой,

      В одинокой злой постели

      Ты представишь и метели,

      И бараки, и конвой.

      Век двадцатый – на мороз

      Марш с киркой, поэт гонимый!

      Годы «строгого режима»:

      Слово против – дуло в нос.

      Но не бойся – то и честь,

      И положено поэту

      Вынести судьбину эту,

      Коль в строке бессмертье есть.

      Только жаль мне слёз твоих

      И невыносимой боли

      От разлучной той недоли,

      От того, что жребий лих.

1970

      Двенадцать сокамерников

      У меня было двенадцать сокамерников – один за одним, правда, как-то раз двое вместе. Это за время следствия и после

Скачать книгу