Дети Грауэрмана. Роман-рассказка - Серафим Финкель

Скачать книгу

банке СССР.

      Мама по приезде в Москву работала с беспризорниками и гордилась своим знакомством с Крупской. Было ей тогда 17 лет. Потом мама работала на строительстве метрополитена.

      Наш большой двор с двух сторон закрывался воротами каслинского литья с калитками. Каждый проход в «маленький» двор тоже был закрыт чугунными воротами с калиткой, аналогичными большим воротам, а над каждым подъездом был чугунный козырек.

      У меня на глазах из ворот стали исчезать литые витые прутья, их заменяли обычным стальным шестигранником. А так как крепить сталь к чугуну было непросто, то ворота стали «украшать» листы железа, а потом их попросту сняли. Позже кто-то додумался снять козырьки над подъездами, и мы стали зимой скользить и падать на наледях, которые образовывались на выходах из парадных.

      Потом сняли ворота большого двора, и образовался проезд с Большой Никитской в Столовый переулок. Москва росла, уродуясь лицом.

      На углу нашего двора и улицы Герцена с дореволюционных времен находился магазин «Консервы». Это был чудо-магазин, и все дети округи копили деньги на его посещение. Слева, при входе, был прилавок, где продавали свежайшие, вкуснейшие соки. Дальше мы не ходили: там продавали фрукты и «колониальные» товары. Мы ходили пить сок. Редко, но очень вкусно.

      Столовый переулок, дом 4, квартира 10.

      От двойных входных дверей подъезда, тогда еще с «зеркальными» (12 мм) стеклами, шли 10 ступенек до нашей двери. На ступеньках сохранились бронзовые держатели прутьев, которыми в старые времена крепилась ковровая дорожка. Лестница, ведущая наверх, имела дубовые перила, которые поддерживались витыми чугунными прутьями.

      Это был дом-ансамбль! На каждой двери – входные с улицы, входные в квартиры – дверные ручки и петли в комнатах, фурнитура окон – все было из очень красивой бронзы. Новые, послереволюционные жильцы в бронзе ничего не понимали (и мои родственники тоже), в лучшем случае ее закрашивали. Ну, не чистить же, в самом деле! У нас служанок нет! (Хотя во многих семьях были так называемые «домработницы». )

      Все окна в доме, за исключением выходивших в маленькие дворики, были двойные «венецианские» (беспереплетные) из зеркального стекла. Эти стекла продержались в доме до ночного налета немецкой авиации в 1941 году, когда на площадь между памятником Тимирязеву и зданием старой двухэтажной аптеки упала 500-килограммовая бомба. Тимирязеву оторвало голову (шов на шее виден до сих пор), а здание аптеки перекосило, и до самого сноса в начале пятидесятых оно стояло на подпорках.

      В наших корпусах выбило больше половины стекол, и появились переплеты, в которые ставили пятимиллиметровые волнистые, зеленоватые стекла.

      Своих соседей по квартире я помню с момента нашего возвращения из эвакуации в 1944 году, но многое рассказала мама.

      Итак, входим в квартиру, через тогда еще не раздолбанную двухстворчатую узорчатую дубовую дверь. Одна створка (как входишь, левая) закрыта на верхнюю и нижнюю бронзовые щеколды. Вторая закрывается на дореволюционный «аглицкий»

Скачать книгу