Беседы об искусстве (сборник) - Огюст Роден

Скачать книгу

признак упорства, с которым Франклин жаждал образования, благодаря ему он выбился в люди, стал известным ученым и впоследствии способствовал освобождению родины. В глазах и уголках рта выражение лукавства: Гудон не был введен в заблуждение общей массивностью облика Франклина, он разгадал, что за этим стоит реалистическая расчетливость, которая помогла ему составить состояние, хитрость дипломата, вскрывшего секреты английской политики.

      Вот основные черты одного из основателей современной Америки.

      Ну так вот, разве в этих очаровательных бюстах не отразились фрагменты хроники половины столетия?

      Я согласился.

      Роден продолжил:

      – И, как в лучших записанных повествованиях, более всего в этих мемуарах из терракоты, мрамора и бронзы пленяет искрящееся изящество стиля, легкость, водившая рукой их создателя, щедрость прекрасной, чисто французской души.

      Гудон – это Сен-Симон[80], но без его аристократических предрассудков, это Сен-Симон столь же духовный, но более возвышенный. О, какой дивный художник!

      Оглядывая бюсты вокруг нас, я не преминул проверить страстные выкладки моего собеседника.

      – Должно быть, это довольно тягостно столь глубоко проникать в чужое сознание, – заметил я ему.

      На что Роден откликнулся:

      – Да, несомненно, – и добавил с оттенком иронии: – Наибольшую сложность для художника, работающего над бюстом или пишущего портрет, представляет не само произведение, а его заказчик.

      По какому-то странному роковому закону тот, кто заказывает свое изображение, оказывает упорное противодействие таланту избранного им художника.

      Крайне редко человек видит себя таким, каков он есть, но даже если он осознает это, то не приемлет правдивого изображения, сделанного художником.

      Он требует, чтобы его представили в наиболее обезличенном и банальном виде. Он желает предстать чем-то вроде марионетки – официозной или же светской. Ему кажется лестным, что выполняемые им обязанности, положение в обществе полностью подменяют собственно личность. Судья желает показаться в мантии, генерал – в шитом золотом мундире.

      Их мало заботит, что читается в их душе.

      Это, впрочем, объясняет успех стольких посредственных портретистов и бюстоделов, ограничивающихся тем, что передают безличие клиента, его униформу и положение, занимаемое им согласно служебному протоколу. Они-то обыкновенно и находятся в фаворе, поскольку наделяют модель личиной, символизирующей богатство и торжественность. Чем более в портрете или бюсте напыщенности, чем сильнее портретируемый напоминает негнущуюся, претенциозную куклу, тем более удовлетворен заказчик.

      Возможно, так было не всегда.

      В XV веке некоторым владетельным господам нравилось, например, видеть себя на медалях Пизанелло[81] изображенными в виде гиен или стервятников. Они, без сомнения, были преисполнены гордости оттого, что ни на кого не похожи.

      Но более вероятно то, что они любили и почитали

Скачать книгу

<p>80</p>

Сен-Симон Клод Анри, герцог де Рувруа (1675 – 1755) – писатель, автор «Мемуаров», где подробно освещена жизнь при дворе Людовика XIV.

<p>81</p>

Пизанелло (наст. имя Антонио ди Пуччо ди Черетто; 1395 – 1455) – итальянский живописец, рисовальщик, медальер, один из создателей жанра ренессансного портрета. Роден говорит о его острохарактерных медалях-портретах, где запечатлены Иоанн VIII Палеолог, Лионелло д’Эсте (на оборотной стороне одной из посвященных ему медалей изображен лев), Новелло Малатеста, Чечилия Гонзага, Альфонсо II Арагонский (со сценой травли кабана на оборотной стороне) и др.