LITMIR.BIZ

Скачать книгу

просовывая в тарантас кошелек с звонком и свою голову.

      – Да бахаревские, бахаревские, чтой-то вы словно не видите, я барышень к тетеньке из Москвы везу, а вы не пускаете. Стой, Никитушка, тут, я сейчас сама к Агнии Николаевне доступлю. – Старуха стала спускать ноги из тарантаса и, почуяв землю, заколтыхала к кельям. Никитушка остановился, монастырский сторож не выпускал из руки поводьев пристяжного коня, а монашка опять всунулась в тарантас.

      – Из Москвы едете-то? – спросила она барышень.

      – Женни, тебя спрашивают, – сказала Лиза и, продолжая лениться, смотрела на тиковый потолок фордека.

      Гловацкая посмотрела на Лизу и вежливо ответила монахине:

      – Из Москвы.

      – В ученье были?

      – Да, в институте.

      Монахиня помолчала, а через несколько минут опять спросила:

      – А теперь к кому же едете?

      – Домой, к родителям, – отвечала Женни.

      – Сродственников имеете?

      – Да.

      – Зачем это у вас в ворота не пускают? – повернувшись к говорившим, спросила Лиза.

      – Как, матушка?

      – Не пускают зачем? кого боятся? кого караулят?

      – Н…ну, такое распоряжение от мать-игуменьи.

      По монастырскому двору рысью бежала высокая весноватая девушка в черном коленкоровом платье, с сбившимся с головы черным шерстяным платком.

      – Пусти! пусти! Что еще за глупости такие, выдумал не пущать! – кричала она Арефьичу.

      – Я на то здесь поставлен… а велят, я и пущу, – ответил солдат и отошел в сторону.

      Рыжая, весноватая девушка мигом вспрыгнула в тарантас и быстро поцеловала руки обеих барышень, прежде чем те успели их спрятать. Тарантас поехал.

      – А тетенька-то как обрадовались: на крыльцо уж вышли встречать, ожидают вас. У нас завтра престол, владыко будут сами служить; закуска будет, и мирские из города будут, – трещала девушка скороговоркою.

      Глава четвертая

      Мать Агния

      На высоком чистеньком крыльце небольшого, но очень чистого деревянного домика, окруженного со всех сторон акациею, сиренью, пестрыми клумбами однолетних цветов и не менее пестрою деревянною решеткою, стояли четыре женщины и две молоденькие девочки. Три из этих женщин были монахини, а четвертая наша знакомая, Марина Абрамовна. Впереди, на самой нижней ступеньке чистенького крылечка рисовалась высокая строгая фигура в черной шелковой ряске и бархатной шапочке с креповыми оборками и длинным креповым вуалем. Это была игуменья и настоятельница монастыря, Агния Николаевна, родная сестра Егора Николаевича Бахарева и, следовательно, по нем родная тетка Лизы. Ей было лет сорок пять, но на вид казалось не более сорока. В ее больших черных глазах виднелась смелая душа, гордая своею силою и своим прошлым страданием, оттиснутым стальным штемпелем времени на пергаментном лбу игуменьи. Когда матери Агнии было восемнадцать лет, она яркою звездою взошла на аристократический небосклон так называемого света. Первый ее выезд в качестве взрослой

Скачать книгу