ТОП просматриваемых книг сайта:
Кровь фейри. Вэнди Эттвуд
Читать онлайн.
Мне не убежать. Но я должна продолжать пытаться. Надежда лежала в глубине леса. Там у него нет власти.
Короткий вскрик был заглушен холодной рукой, я не видела его лица, не знала его имени. Его окутывал древесно-землистый, изменчивый аромат, с нотами корицы, кедра и ладана, напоминающий благовония.
Проснувшись в холодном поту, бегло осматриваюсь с трудом разлепив веки. Рядом никого нет – конечно, сестра где-то за много миль отсюда мирно посапывает в новом супружеском гнёздышке, а мне приснился очередной кошмарный сон: истекающая кровью луна, всепожирающая бездна, мокрая от слез земля.
– Циперус, – хрипло произношу я вслух, вспоминая запах из сна.
Тяжелая работа никогда не способствовала приятным снам, но обычно я не вижу кошмаров, а до утра падаю в блаженное ничего.
Сон, нехотя, вязкой патокой оставлял мой разум. Усилием воли, поднимаю вялое тело с постели и шлепаю босыми ногами по скрипучему дощатому полу. Тишина, плотная и липкая, словно паутина, окутывала дом. Я двигалась сквозь неё, будто рыба в мутной воде, знающая каждый изгиб и каждый угол. Мне не требовался свет. Ноги, помнящие каждый шаг, вели меня по знакомым коридорам, минуя комнаты, где тени танцевали на стенах старыми призраками, напоминающими о былой радости.
Моя кожа, бледная, как лунный свет, отражала скудные отблески, пробивающиеся сквозь крохотные щели между шторами.
Каждая скрипучая ступенька, шепот ветра в трубе, шорох мыши за стеной – я знала их все наизусть. Дом был частью меня, частью моего прошлого, настоящего и… возможно, ещё и будущего.
Мне казалось, что временами я ощущала чье-то едва осязаемое прикосновение, холодное и влажное, на своей коже, но не боялась. Сквозняки. Они частые гости здесь.
В конце коридора, где мрак был глубже, чем в других местах, стоял старый комод, поблескивая позолоченными ручками. Одна из тех немногих вещей, что остались от матери.
И несмотря на всю мрачность и пустоту этого места, я была дома. В тени и мраке, в безмолвии и в холоде я пыталась найти покой.
Перепрыгиваю самую скрипучую доску, правой рукой цепляясь за выступ на стене. За столько времени выработалась привычка, и мне не нужен свет свечи, чтобы пересечь одинокий дом.
Толкнув дверь, выбираюсь на крыльцо, обнимаю себя за плечи и смотрю в светлеющее небо.
Ночной холод всё никак не хотел превращаться в утреннюю прохладу, над моей головой воронье сбилось в кучу и каркая, они рассекали предрассветное небо.
Не знаю сколько я стояла так, уставившись в бесконечную высь, но заметила, что расцветают на коже пятна от холода, украшают её лепестками волчьей погибели.
Внезапно становится так пусто и нехорошее предчувствие копошится во мне, будто аккуратно ломает ледяными пальцами рёбра, чтобы поразить сердце.
Возвращаю из памяти образ сестры: она бывает дерзка, капельку игрива, временами она выводила меня из себя, но роднее неё у меня никого не было и я шла мириться первой, даже если она была неправа.
Прислушиваюсь. Вместо привычного стука капель от умывальника, которым всегда пользовалась сестра, я слышу шелест листвы, вместо жара камина – прохладу, обволакивающую голые ступни.
Я могла бы сколько угодно убеждать всех в том, что рада за сестру, но сейчас, оставшись наедине с собой можно признаться в том, что хотела, чтобы она никогда не вышла замуж, не оставила меня и всегда была рядом.
Зябко поёжившись, возвращаюсь в дом.
Заварив чай, несколько раз попробовала его на вкус, добавила ягод и трав. Травяной чай был моим единственным утешением в эти мрачные дни. В нем я находила мир, и пусть всего лишь на короткое время забывала о своих печалях. Но внутри не оставляло дурное предчувствие, нечто неясное, но тревожащее, как туман, застилающий горизонт и скрывающий неизвестную опасность. Не могла понять, откуда берется это чувство, но оно не отпускало до тех пор, пока за дверью не раздался неловкий стук.
Отставив чашку, накинув на плечи вязаную шаль, я поспешила открыть.
– Аврора… – начал деревенский староста, сминая в руках уже и без того мятый и грязный платок.
– Случилось что-то? – спросила я, опираясь на дверной косяк.
– Случилось… ох, как случилось, – он всхлипнул и вытер перепачканное грязью лицо платком.
Жестом я пригласила его войти.
Он поколебался у порога, словно не решаясь внести внутрь дома слова с которыми пришёл.
– У меня плохие вести, – прошептал он, голос его дрожал. – Сегодня утром в лесу нашли два тела.
На мгновение, но с сердца отлегло. Вчера Кэтлин и Дерек уехали рано утром и должно быть уже добрались до его имения. Но отчего тогда старик так печален?
– Кэтлин… она, – он не договорил, зажмурился и разразился рыданиями.
– Нет, – прошептала я, ища опору.
– Их нашли с первым