LITMIR.BIZ

Скачать книгу

не говоря ни слова, подхватывает меня то ли под мышки, то ли под руки и кивает ассистентам.

      – Мальчики, помогайте.

      Уже не разобрать, кто из них держит меня справа, и вдвоем они резво и молча, что особо ценно, волокут мою заморенную тушку в кабинет.

      – Лон, давай посижу рядом, пока в себя придешь. Я и тут написать протокол могу, – предлагает Андрей.

      – Знаю тебя, – улыбаюсь, не открывая глаз. – Писать, писать, а потом раз – и в койке. Своим бабам рассказывай, что только протокол писать будете.

      – Лон, ну давай Настена посидит. Серьезно.

      – Нет, идите. Я немного полежу, и все пройдет. Дверь плотно не закрывайте и иногда заглядывайте, вдруг я тут сдохла и завонялась. Мне пару часов надо. Да, и потом сладкий черный чай. И чтобы куска четыре сахара было.

      От удивления у Андрюхи глаза на лоб полезли:

      – Ты же чай не пьешь. И сахар не ешь в принципе.

      – А сейчас ем. Все, дай отлежаться.

      Нет, Смирнов все-таки хороший товарищ. Хоть и бабник. Отдыхать. Скоро силы понадобятся.

      6

      Андрей мнется у двери. Его присутствие мешает.

      – Смирнов, чего ждешь?

      Да, грубо, но силы на исходе. Мне надо срочно восстановиться.

      – Лон, спасибо за помощь. Мне сегодня показалось, что ты стоишь за плечом и шепчешь: «Давай, Андрей, все получится!» А я вижу тебя там, у головы. Это что было?

      Он вопросительно смотрит на меня. С трудом держу веки открытыми.

      – Давай потом. Не могу. Сил нет. Времени сколько?

      – Два уже.

      Глаза не разлепить. Говорю:

      – В четыре попроси Настю ко мне зайти. Если не отвечу, разбудите не позже пяти. Хорошо? И чай. Не забудь.

      Он наконец-то удаляется, я уплываю в сновидения. Сквозь дымку проступает Царицынская улица. Устала, не могу вспомнить, как ее сейчас называют. А, да, Пироговская. Наверное, Малая. В руках – книги, записи. Меня заносит в тысяча девятьсот двенадцатый, по-моему.

      Вспоминаю, как бабуля требует:

      – Геля, походи на лекции, посмотри больницу. Я понимаю, что тебе их профессура в подметки не годится. Но прошу, нет, требую. Тебе надо быть в центре жизни. И хватит уже напрягать Род. Сколько можно людям память чистить!

      Возражать бесполезно. Ядвигу Карловну битюг не сдвинет. Она права: мне нельзя выделяться. Никто не знает, как это трудно – быть середнячком.

      Курсистки ловят каждое слово человека на кафедре. Господи, как его речь далека от истины. И не поправишь. Но для сегодняшнего дня он гений. Слушаю, размышляю. Вздрагиваю, когда соседка просит карандаш. Потом я открываю дверь в красное здание Бахрушинской больницы и внезапно оказываюсь в другом времени и месте.

      Мне лет пять. Зимний вечер. Горячая печка, свеча на столе. Глаза слепит. В круге света – бабушкины руки. Звенят ее серьги. Мамы нет. Тогда мне не говорят, что мы не люди. Вернее, не совсем люди.

      Я спрашиваю:

      – А мама куда ушла? К папе?

      Бабуля гладит меня по голове и что-то неразборчиво отвечает. А потом мы вместе с ней стоим перед витриной в Историческом музее. Это уже тысяча девятьсот

Скачать книгу