Скачать книгу
Мы долго разговаривали за чаем. Это были короткие часы покоя. Скоро мы погасили свет, оставили свечи, которые тянули шаткое пламя к выгнутому потолочному небу. Спали на куче поваленных на поддоны пальто. Моя рука случайно коснулась её руки. Я знал, что она лежит с открытыми глазами, смотрит голубыми глазами в этот изогнутый потолок, на котором беспокойно живут свечные тени. Сокрушительная сила повлекла сжать нежно её ладонь: она не отстранилась. Я понял, что с этой минуты я влюблён в эту чайную Настю, понял, что буду теперь сладко тяготиться своим чувством. Я закрыл глаза и увидел плывущие квадраты, звёзды и серпы. Все фигуры ломались, собирались в новые, более сложные, вертелись верблюды, встало окно с крестовиной перегородок, стали проступать комнаты, а в комнатах зашевелились люди, сидели за столом, указывали друг на друга и советовали что-то насчёт денег, а я всё хотел услышать, что же там насчёт денег, но мешало то, что кто-то тут же носил доски, сундуки, в которых почему-то пела какая-то рухлядь. Я понимал, что это сон и что в моей руке теперь Настина рука, и это важнее всего на свете. Заныл будильник, который означал, что нужно выливать воду из ведра, которое успело наполниться. Настя спала. Свечка осталась только одна. Рядом лежала незажжённая спичка, которую Настя при разговоре купала в парафине и теперь красивая синяя капля обнимает серу. Я взял эту спичку себе на память и положил туда, где лежат у меня швейные принадлежности, два моточка ниток, белых и чёрных, и две иглы. Хранилось у меня это всё в спичечном коробке с надписью “Берегите лес от пожара!”. Ещё раз я просыпался выливать ведро, а потом решил уйти. Насте я оставил записку, которую я сейчас не хотел бы прочесть. Там было стихотворение и, кажется, благодарность, за подаренную карточку “Подорожник”, где были поездки. Тогда-то я и поехал на Удельную, где сидел у чёрного гроба, и положил себе не вставать от него до тех пор, пока не убью в себе эту влюблённость. Сначала я отнимал от ста по семь. Если я смогу дойти до числа меньше семи, ни разу не вспомнив её, то дело считается совершенным. Если с сотней так не получилось, то к сотне прибавлялось число сто один, и уж из результата этой суммы нужно было вычитать по семь, ни разу не вспомнив огромных её глаз, лент в её дредах, холода её небольшой ладони. Тысяча сто пятьдесят пять минус семь равно тысяча сто сорок восемь. Тысяча сто сорок один. Много подземных часов я измучивал себя до тех пор, пока не дошел до вычитания семёрки из самой себя.
Что за великая ценность мгновения! Есть исфразие: испустить дух. Всякий сносно говорящий на русском языке знает, что означают эти слова: умереть, вот что. Вот и я тогда изобрёл подобное, но против подобия, исфразие: испустить плоть. Здесь, конечно, будут догадки, но поясню, чтобы толковалось оно без разночтений: означает это исфразие только семяизвержение или, как говорят в народе, эякуляцию. Против подобия ясно почему испустить дух означает конец, после которого дление времени смерти. А после эякуляции возможно и дление чьей-либо жизни. Я подозревал
Скачать книгу
