LITMIR.BIZ

      Прекрасны были женщина и год,

      А рухнули в молчанье и разлуку…

      Похожая на августовский мёд,

      На яблоко, клонящееся в руку,

      Была она. И было ей дано

      Не делать ни движенья вполнакала:

      Шла – как летела, и пила вино,

      И плавала в грозу, и хохотала.

      В ней жара было больше, чем в огне,

      В ней каждый выдох требовал свободы!

      Она казалась, и не только мне,

      Явлением загадочной природы.

      Халатик и изысканный наряд

      Равно́ светились на медовой коже.

      Ей шли дельфины, дюны и закат.

      Ей шёл весь мир – и я, наверно, тоже.

      Отодвигая в тень своих подруг,

      Без умысла игрива и надменна,

      Она с ума сводила всех вокруг —

      Погибельно манящая сирена.

      Мужскому взгляду было не уйти:

      Её задев, он плыл за нею, вторя

      Сиянью линий бёдер и груди,

      И меркло небо, и стихало море…

      Она – и это чувствовал любой! —

      Во всём держась своей манеры броской,

      Входила даже в воду, как в любовь, —

      С улыбкой и распущенной причёской.

      Уплыв, ложилась на́ спину она,

      В голубизне утрачивая тело,

      И пепельных волос её волна

      С морской волной сливалась и темнела.

      Купалась в тонком. А могла и без,

      И шла из вод, самой себя не пряча.

      Славянка, Афродита, чудный бес!

      Но Бог – её ли, мой? – уже назначил

      Судьбу, где в небе тает самолёт,

      Где для меня оставлена записка:

      «Всё миновало…»

      Я в далёкий год

      Знал женщину. Тогда казалось – близко.

      Горький сон мне явился сегодня под утро некстати,

      Что поставлен я паузой в Божьей великой сонате

      И меня, как скалу, огибают летучие звуки,

      Простирая в пространство прозрачные крылья и руки.

      Мне ли критиком быть высочайшей Господней работы,

      Где в прекрасном согласии встали прекрасные ноты?

      Но надмирный Маэстро, увы, не узнает, что значит

      Быть молчащим меж тех, что смеются, поют или плачут.

      Я себя утешаю: молчание необходимо!

      Ведь недаром чудесно немое отчаянье мима,

      И затишье заката, и ночь, где ни ветра, ни звука…

      Ах, не верьте, не верьте! Быть паузой – тяжкая мука.

      И что мудрость в молчанье – вы этому тоже не верьте,

      Потому что звучать – есть отличие жизни от смерти,

      Потому что иначе идти невозможно по краю!

      Может быть, я проснусь… Может быть, ещё что-то сыграю.

      Во дворце фараона прохладен

Скачать книгу