LITMIR.BIZ

      Он плыл к красному бую, раздвигая руками шелковистую зеленую воду. Движения и кожные ощущения хоть как-то отвлекали от созерцания душевного омута. Все вокруг было так прекрасно и замечательно, а он уже не мог чувствовать тонкостей этого мира и, видимо, никогда не почувствует, между ним и этим веселым и солнечным миром была мембрана, проходя сквозь которую все приходящие звуки, запахи и краски теряли что-то главное, самый свежий и тончайший аромат… И сколько ни кричи – никто не услышит, сколько ни бейся в неё – не разрушишь… Это при его-то способности к счастью, которой он обладал до женитьбы, при его-то умении ценить все эти радости, нюансы прекрасного и получать от них удовольствие! Кто, кто виноват, что теперь вместо цветной картины мира до него доходит лишь черно-белый отпечаток?.. Она?.. Он?.. Судьбинушка-дубинушка?..

      «Пожалуй, надо полностью уйти в науку, – думал он, – в науку, только в этом выход!» При воспоминании о лаборатории, где каждый день его ожидало что-то новое, казалось, окаменевшее навсегда сердце начинало теплеть. И все-таки это прекрасно – быть участником великого и громадного дела. Только оно и сможет искупить его несчастье! На днях решиться, верна ли их методика выделения генов, над которой они работали три месяца. На днях им предоставят электронный микроскоп, и они воочию увидят нити ДНК!.. И дома вечерком надо будет окунуться в зеленую книжку Дэвидсона «Биохимия нуклеиновых кислот».

      Он подплыл к самому бую. Вблизи была видна грубая бугристость его покрытой красной краской стали, ржавые пятна. Дотрагиваться до него почему-то показалось страшным, такой он был уродливый и грубый. Он посмотрел на берег, но в общей массе отдыхающих не смог найти Ирину. Затем перевернулся на спину и стал глядеть в летнее небо. Он смотрел в небо так, будто пытался сквозь его голубизну различить чьи-то черты, но ничего не увидел, кроме кучевых облаков со стороны парка. «Хорошо бы был дождь, – подумал, – и не простой, а ливень, с молниями и громом!»

      2. Страсти по Нобелю

      – Сюда! – позвал рыжий Паша и прошел в дверь первым.

      Валентин шагнул вслед за ним и, очутившись в полутемной комнате, невольно остановился, выжидая, пока привыкнут к темноте глаза. Окна были наглухо закрыты черными шторами, и свет проникал из приоткрытой противоположной двери и еще от какой-то скрытой лампы. Почти весь центр комнаты занимало кубическое сооружение со светящейся красной лампочкой – святая святых института – электронный микроскоп! Сверхсовременный телескоп где-нибудь на склоне Арагаца или в Аризоне мог проникнуть в несоизмеримо гигантские по сравнению с человеком глубины галактики, а этот невероятный глаз позволял увидеть несоизмеримо малый с человеком

Скачать книгу