ТОП просматриваемых книг сайта:
Остерегайся Пасюка. Зульфия Полевода
Читать онлайн.Название Остерегайся Пасюка
Год выпуска 2024
isbn
Автор произведения Зульфия Полевода
Издательство Автор
Большая Мать, королева Меора и прилегающих территорий, свернулась на своем ложе. Ее темно-дымчатая шерсть топорщилась от предчувствия надвигающейся беды. Силы стареющей крысы утекали, и не знала она, сможет ли поднять свое серое войско и удержать его против кочевых полчищ взбунтовавшегося Пасюка. Звериное чутье Большой Матери подсказывало ей, что ее мятежный сын не годится в правители Меора.
Избалованный Пасюк с юных лет стремился к власти. Он планировал свергнуть королеву-мать и возглавить страну, но никто из старейшин королевства не поддержал его честолюбивых притязаний на трон. Чтобы воплотить свои замыслы, Пасюк нашел себе приспешников, с которыми подготовил переворот. Однако заговор был раскрыт, и коварного крысиного принца постигла кара. Тщетно он молил о пощаде – ему отказали в милосердии.
Сердце серой королевы обливалось кровью при мысли о том, что ее старший сын и потенциальный наследник посмел выступить против нее. Однако верховная правительница одержала в ней верх над матерью, и Большая Мать согласилась с решением судей: Пасюка изгнали за пределы Меора. Все мольбы мятежника оказались напрасными, и суровый вердикт остался неизменным.
И принц отправился скитаться по бесплодным землям Великих Пустошей, среди которых существовало королевство. Однако, уходя, Пасюк поклялся себе, что непременно вернется в славный Меор. А когда это случится, горе тем, кто сделал его изгоем.
1
Мы ссорились уже с полчаса без особой причины. Муж возмущенно заявил: «Между прочим, ты забыла про мой день рождения. Спасибо, что выносишь мозг, а я вообще-то ждал подарка!»
Я дернулась, чтобы возразить, но тут меня осенило: «Сегодня двадцать седьмое, а его день рождения был двадцатого декабря». Я вдруг вспомнила, что неделю назад поздравила мужа второпях, извинилась, что не купила подарка. Да просто работы перед Новым годом прибавилось, приходилось подчищать хвосты – отчеты, графики, планерки… Похоже, всю неделю он помнил об этом, хоть и не предъявлял претензий.
Муж активно изображал оскорбленного и игнорировал мои попытки заговорить. Сделав вид, что страшно интересуется новостями о ремонте федеральной трассы, он с каменным лицом уставился на экран. Я уже оделась и стояла посреди комнаты, соображая, как поступить. Роман всегда умел перевести разговор на нужную ему тему. Оглянулась: он пытался сохранить внешнее безразличие, и это выглядело по-детски.
Я решила, что прямо сейчас пойду и принесу подарок, но пока не придумала, куда идти и что купить. Спросила мужа, чего бы он хотел, но мой благоверный притворялся глухим. Помолчал пару минут, встал, оделся, буркнул:
– Я к маме съезжу на выходные, буду в понедельник вечером. На работу поеду от нее.
Хлопнула входная дверь: муж ушел и, по своему обыкновению, не выключил телевизора. Приглушенно загудел лифт.
Ну и пусть, надоело бегать за ним, уговаривать как малыша. Раз так, просто пройдусь, авось в голову придет какая-нибудь идея – прямо на улице или в первом попавшемся магазине. А в понедельник Рома вернется, вручу ему подарок, а заодно и помиримся.
В куртке и сапогах я зашла на кухню, налила ледяной воды из-под крана и только собралась попить, как вдруг незнакомый голос произнес мое имя. Вздрогнула от неожиданности, поставила кружку на стол и замерла: дома было тихо, муж точно ушел, если б он вернулся, было бы слышно – замок у нас громко открывается. Звук доносился из-за моей спины.
– Возьми этот узелок. Только осторожно, не разбей.Я медленно повернулась и осмотрелась. Маленький кухонный телевизор, висящий на кронштейнах в углу напротив двери, включился и показывал молодую женщину.
Женщина с экрана ткнула пальцем вниз. Я проследила взглядом – под телевизором стояла древняя табуретка, которую сколотил дед Богдан. Бабушка ее много раз перекрашивала, но сейчас краска на табуретке пооблупилась, и из-под охристо-желтого слоя местами проглядывали темно-бирюзовые пятна.
Роман много раз порывался ее выбросить, но я, часто готовая выполнить любое желание обожаемого мужа, тут была непреклонна: никто не смеет выбрасывать мою личную вещь! А эта табуретка – то немногое, что осталось на память от моего любимого деда Богдана, которого в нашей семье считали чудаком. К его странностям относились снисходительно, словно к шалостям ребенка. И только я, дочь его младшего сына, всегда находила общий язык с дедом.
Каждый год я с нетерпением ждала лета. Родители отвозили меня к деду на дачу в Немчиновку, а сами приезжали только по выходным. Правду говорят в народе – что старый, что малый. Нам всегда было о чем поговорить, я обожала слушать дедовы байки. Хоть и было ему тогда уже под сотню лет, но ум его оставался острым, а зрение и слух – четкими.
Дед Богдан был на все руки мастер: если надо и блинов напечет, и табуретку сколотит, и рыбы наловит. А уж в саду и огороде у него все росло так, что окружающие удивлялись: яблоки ли, помидоры или картошка – всё каких-то нечеловеческих размеров. Соседи ходили к нему, как на экскурсию, просили поделиться секретом.
Помню, что дед рассказывал истории про всякое там волшебство, которое якобы он сам